Подарить душу демону

– Он отомстил. Род Адан прекратил свое существование. Оставшиеся крохи, прозябающие по грязным норам на средних кругах, не в счет. Почему ты вспомнил об этом?

Фенрир невесело усмехнулся, в глазах лишь ярче разгорелось алое пламя.

– Карающей дланью был Астагарт, долги отца отдавал дядя.

– Ты же знаешь причину, – укорила Лили. – У Эрданура имелись другие заботы, на его руках умирал ты.

Фенрир резко выдохнул и устремил взгляд в небо. Лили протянула руку и погладила его по щеке, задержалась на старом шраме на скуле, будто хотела стереть. Тонкая линия, чуть светлее, чем остальная кожа – единственное напоминание о страшных событиях почти вековой давности.

– Вместо мести за тех, кого не вернешь, дядя выбрал твою жизнь. – Лили помолчала, затем продолжила: – Я помню, это было ужасно. Мы так боялись, что ты не выкарабкаешься. И тебе не хуже меня известно: чем ближе родственная связь, тем эффективнее воздействие целительных потоков энергии. Эрданур не мог уйти, не мог тратить силы на врагов, когда каждая их толика была нужнее тебе. Мучительно медленно, но ты возвращался из-за грани. Ты должен быть благодарен.

– Я благодарен, – глухо ответил Фенрир. – Только не уверен, что на его месте поступил бы так же.

– Вот когда подаришь мне племянника, тогда и вернемся к этому разговору.

Фенриру очень хотелось предложить вернуться к разговору, когда Лили потеряет мать. Но он промолчал, понимая, что сестра не виновата. Ей не понять тот клубок противоречивых чувств, мелкими змейками опутавший его сердце. Никому из них не понять. Просто мыслить рационально, когда душа не пылает от боли. Умом он понимал, что выбор отца разумен, и действительно испытывал благодарность. Тем не менее, безобидные с виду гадины прочно поселились в груди, время от времени напоминая о своем присутствии.

Смог бы он в подобном случае не поддаться слепой ярости, сохранить трезвость рассудка и остаться делать то, что должен, вместо того, что жаждешь? Ответа не находилось. Спустя годы пришло понимание: таким образом Фенрир спрятался от отчаяния, горечи утраты, необоснованного чувства вины и других болезненных эмоций. Он превратил их в тонкие шипящие жгутики, опутавшие то место, где у нормальных существ живет некая искра, согревающая в минуты уныния. Фенрир нормальным себя не считал, он привык и смирился. И не стал бы затевать таких разговоров, но что-то неуловимым дуновением ветра, легким касанием потревожило сегодня его змеек. Или кто-то.

– Скоро рассвет, а мы не ложились. – Фенрир потрепал Лили по волосам, закрывая тему и возвращаясь к благодушному настроению.

Она поняла и поддержала, хихикнула:

– Будто впервой.

– Так ты не идешь?

– Не-а, посижу еще немного.

– Понимаю, ты бы ждала рассвет, – пробурчал асурендр. – Например, в Среднем очень красиво выглядит пробуждение светила над морем. А что ты увидишь здесь?

– Ты несправедлив к нашему небосклону. Мне нравится любоваться игрой крошечных молний, сплетающихся в узор нового дня.

Фенрир не спорил, он и сам любил Царство с его странными рассветами, закатами и другими природными явлениями, столь отличающимися от смежных миров. Но восход солнца над морем – это стоит увидеть хотя бы раз в жизни каждому.

– Как знаешь. – Демон поднялся на ноги.

Неосторожно зацепил опустевшую бутылку. В тишине спящего дворца она разбилась особенно громко. Фенрир поморщился и перешагнул осколки, стараясь не наступить на них босыми ногами. Ему и так еще предстоит приводить себя в порядок после встречи с Иссанией: лишние увечья, пусть и мелкие, не прельщали. Его спину догнал мелодичный голосок Лилиан:

– Пожалуйста, не разбей мое к тебе доверие – будет очень больно.

Фенрир на миг недоуменно замер, потом бросил быстрый взгляд через плечо на сестру. Она смотрела на поблескивающие разноцветными переливами звезды.

– Никогда, – ответил демон и покинул террасу.

По пути в свои покои он размышлял над поведением Лили. Очевидно, что и ее терзали какие-то переживания. Неужели сестренка серьезно влюбилась? Перестала себя понимать и не знает, что со всем этим делать? Трудно определиться самому, а уж если и кавалер полон противоречий… Увы, здесь Фенрир мог только посочувствовать.

Он наскоро помылся и стер с тела следы развлечений с любовницей. Отогнал промелькнувшую мысль, что, возможно, стоило бы оказать ей отдельный знак внимания, дабы сгладить впечатления об окончании вечера. Он отлично понимал, что Иссе было еще сложнее, чем ему: в такие моменты низшие практически не контролируют себя. Тем не менее, демон счел излишним что-то ей объяснять и тем самым укреплять в мыслях, что она занимает особое положение в его жизни. Иссания его огорчила, и такое своеобразное наказание пойдет ей на пользу, заслужила.