Подарить вам город

В гостиницу вернулся измученный. Переоделся, умылся и прилег, чувствуя, как с каждой минутой все сильнее колет под сердцем. "Хоть бы позвонила, что ли", - неожиданно поймал он себя на желании услышать ее голос. "Вверх-вниз, вверх-вниз..." Встал, подошел к окну, отдернул штору и долго смотрел на площадь, посреди которой поднял на дыбы коня Петр I. Вечер был теплый, светлый, от вчерашнего ненастья не осталось и следа, и на площади было много гуляющих. "Походить, может? Белые ночи ведь..." Но тут же подумал, что сердце ноет, а завтра лететь в самолете... И тут же, перебивая это трезвое соображение, опять прежнее, тоскливое желание: "А может, все-таки позвонит..." Так и не пошел погулять и долго, далеко за полночь, пока не принял таблетку, лежал, ожидая звонка, злясь и на себя, на свое слюнтяйство, как он определил свое вчерашнее поведение, на свое сердце, разнывшееся так не вовремя, а еще больше - на нее. И пока не уснул, видел перед собой, на белой стене, огромную площадь со вздыбленным конем и черным, пугающим своей громадой собором. Потом собор качнулся... "Какой вы нежный, - услышал он ее голос. - Поцелуйте меня..."

Лавров вскочил и чуть не упал - так занемели у него ноги. "Хватит с ума сходить, - разозлился он. - Что было, то было..."

Лавров вышел на проспект, огляделся, увидел станцию метро и решительно направился к ней. "Нечего терять время, - решил он. - Доберусь до Невского, хоть заказы выполню..." Но вышел не на той станции, а потом, как выяснилось, и вообще сел не на тот поезд и долго чертыхался, разбираясь в схеме. Разобрался, все вроде понял, а вышел опять не там - поторопился. Но ждать следующего поезда не стал из принципа, решив одну остановку пройти пешком. Вышел на Владимирской площади, с удивлением оглядел толпу цветочниц, чуть было не купил букет гвоздик - уж больно хороши были, но вовремя спохватился, что дарить некому, спросил, как пройти к Невскому, и пошел, зябко поеживаясь от холодного и въедливого дождя.

До Невского он так и не дошел. Вдруг поднял голову и увидел, что стоит у театра. "Так мы с ней в театр и не попали, - вспомнил он. Против воли и неожиданно для себя шагнул к кассам. - Как она хотела в театр - странно даже", - вновь всплыло отчетливое воспоминание о том вечере: шли, шли, вдруг неожиданно оказались перед каким-то театром, может, даже перед этим самым, она посмотрела на него таким просительным взглядом... Долго и напрасно он тогда вымаливал у кассира: "Парочку билетиков на сегодня".

Перед кассой была небольшая очередь, но из обрывков фраз он понял, что билеты можно купить лишь на конец недели. И когда подошла его очередь, он, повинуясь какому-то властному внутреннему голосу, вдруг вместо денег протянул кассиру рулончик.

Он не смотрел на кассира. Он знал, что она с удивлением развернет, с удивлением прочтет: "Свидетельство Сергею Семеновичу Лаврову..."

- Вам на сегодня? - услышал он голос. - Два?

Повернулся лицом к окошечку и встретился с изумленными (а может, испуганными?) глазами молоденькой женщины.

- Н...нет, мне один, - покраснел Лавров.

- Пожалуйста, партер. Очень удобнее место.

Лавров взял рулончик, развернул - в нем лежал билет.

- Хм... - только и нашелся что сказать он и поспешно отошел от кассы.

Спектакль ему не понравился. А может, ему было не до спектакля, так и стояли у него перед взором изумленные глаза кассирши. "Что она там такое вычитала? - в который раз спрашивал сам себя Лавров. - Обыкновенная шутка... А может, я что-то не так прочел? Может, в тексте там совсем другой, непонятный мне смысл?.."

Стараясь не шуметь, он извлек из внутреннего кармана пиджака несколько помятый рулончик, развернул на коленях... Слишком темно было в зале, чтобы можно было прочесть мелкий, к тому же весь в завитушках текст. Кроме слова "Свидетельство", своего имени и даты, он сумел разобрать лишь "Томи"...

Он увидел ее в аэропорту.

- Томи? Какими судьбами? Как вы узнали рейс? - обрадовался он и кинулся к ней, роняя на ходу свертки.

Секунду-две, словно не веря, она впитывала его слова, и вдруг вспыхнули, засинели счастьем ее глаза.

- Вот, это вам, - сказала она, протягивая бумажный рулончик и смеясь глазами. - Вы сегодня именинник, да? Я вам хочу сделать подарок. Подарок такой большой, что вам его не увезти. Поэтому я вам вручаю свидетельство на владение моим подарком. Берегите его. В следующий раз, когда вы приедете в Ленинград, этот город будет уже ваш. И вам не придется больше мучиться с гостиницами...

Томи засунула рулончик ему за пазуху.

- Только не потеряйте, ладно? - сказала она, по-прежнему смеясь одними глазами. - А теперь идите, - подтолкнула она его. - Посадку на ваш объявили.

Он подобрал свертки, руки оказались занятыми... Шагнул к ней, но она покачала головой: "Не надо, идите..."

И осталась у выхода на перрон с прижатыми к губам пальцами.

Он едва не потерял ее рулончик. На трапе, когда поднимался в самолет, вдруг почувствовал что-то неладное, оглянулся...

- Это вы уронили?