Подарок

Два дня я провалялась в горячке, периодически выплывая и темного душного марева, чтобы опять нырнуть в глубину… Хорошо, что Тадер остался и не уехал из замка, иначе все было бы гораздо печальнее… На третий день я встала с кровати с твердым намерением во всем разобраться… Я запретила себе думать, что Ленар погиб. Привыкшая в прошлой жизни доводить все до логического завершения, до точки, убедила себя, что он жив… Иначе, какой смысл во всем этом? В моей ре инкарнации, в моем воскрешении здесь?

За время моей болезни Даньке нашли в срочном порядке кормилиц, двух молодых крестьянок из соседней деревушки, и предложили им с семьями переселиться в замок. Их мужьям пообещали хорошую работу с огромной, по меркам крестьян зарплатой, а женщин с детьми разместили в отдельных апартаментах… Тадер постарался… Молоко у меня перегорело и даже льерская кровь и могучее здоровье не помогло… Я похвалила доктора за оперативность, так как сама я собиралась ехать в столицу на аудиенцию к королю…

Письмо от маман я в итоге дочитала… Оно мне сильно помогло встряхнуться, доведя до бешенства и красных мушек перед глазами. В основном в нем содержалась радость по поводу «избавления» и почти, что приказ приехать домой под крылышко родителей (видимо со всеми деньгами, доставшимися мне от покойного мужа). Маман уже намекнула, что подобрала мне еще один «выгодный брак…» «А как же сын?» — хотелось спросить мне эту двуличную стерву… Про ребенка в письме не было ни слова…

Здоровая злость не дала мне кукситься и пребывать в меланхолии… Отдав распоряжения Корсару, кормилицам, оставив двухнедельного малыша на Тадера, я уехала в столицу. С собой взяла только Юли (личную горничную) и двух телохранителей. Вечером мы с Ортензией, Мари, Ритой собрались в моем столичном доме… Я одним движением руки прервала хор искреннего сочувствия и жалости от моих друзей…

— Я не верю, что мой муж погиб, — решительно заявила я… Я загнала панику и тоску глубоко внутрь и решила, что пока не увижу могилу Ленара, буду считать его живым… Мне всегда казалось, что та сверхъестественная связь, соединившая нас, должна была дать мне знать, если бы он действительно умер.

— Но Эльви, в столицу приехала делегация Остры с неопровержимыми доказательствами… Сержант, оставшийся в живых, рассказал, что видел своими глазами, как завалило ущелье, через которое ехал отряд советника… Обвал был такой огромный, что проход не поддается восстановлению и его решили не откапывать… Все, кто ехал в центре, а карета с советником и была там, погибли мгновенно… — Ортензия разговаривала со мной, как с слабоумным младенцем, осторожно и заискивающе…

— Я слышала эту историю, — холодно заявила я, — и не верю острийцам ни на тар… — упрямства мне было не занимать… В этом мы с Ленаром были два сапога пара…

На следующий день, пробившись во дворец на аудиенцию, я увидела похудевшего и постаревшего монарха, потухший взгляд, многослойные черные мешки под глазами на красивом лице смотрелись чужеродно и отвратительно… «Ему тоже плохо, его лучший друг пропал», — подумала я.

— Ваше величество, я отчаянно прошу у вас помощи, — склонилась перед монархом в низком поклоне, заглядывая в его грустные глаза, — я прошу послать в Остру отряд по поиску моего мужа, вашего советника…

— Встань, Эльви, — вздохнул король, — думаешь я не сделал уже все, что в моих силах? За эти три недели, прошедшие с того момента, как Ленар пропал, я отослал тьму шпионов всех мастей, следопытов, несколько отрядов, но все, как один твердили, что советник погиб…

Я застыла… Вот значит как… Хорошо Тадер, отлично Элеонор… Предатели… Молчали три недели, когда я исходила от беспокойства и тоски… Я же чувствовала, что произошло, что-то плохое… У меня так болело сердце и душа… А они твердили, что все спокойно… Если бы не маман, ее «счастливое поздравление…» С другой стороны, я тут же их оправдала. Я должна была родить с дня на день и неизвестно, как бы на меня повлияло известие об пропавшем муже…

— Ваше величество! — воскликнула я убежденно, — я верю… Нет, я знаю, что Ленар жив! Я чувствую это…

— Льера, я бы вам посоветовал взять себя в руки и не тешить беспочвенными надеждами… — голос монарха зазвенел сталью, он резко перешел на официальный тон, заставив меня ниже склонить голову, — я слышал вы родили недавно прелестного малыша… Вот и занимайтесь им и не лезьте в мужские дела… Настоятельно вам советую смириться с потерей, как смирился я… И некоторое время пожить в утесе Крылатых… Через время я решу, что с вами делать…

«Еще один вершитель судеб» — ругалась я, несясь по дворцовым коридорам. «Сначала маман решает мою судьбу, теперь монарх… Я что, племенная кобыла?..»

В тот же вечер я уехала из столицы в свой замок. К родителям заехать у меня даже не возникло ни малейшей мысли… Я рвалась к сыну, к родному человечку, вместившему все мои надежды и радости. Каждый день без него, это пустой день. Без света, без любви, без тепла…

* * *