Подарок богини зимы, или Стукнутый в голову инопришеленец

— Стоп! — поднял oн руку, когда я добралась до буквы «р». — Кер! Мое имя начинается как-то так.

— Замечательно! — улыбнулась я и отлепилась от дверного косяка. Так и стояла, опираясь на него, пока Поля собирала игрушки, а гость слушал меня. — Добро пожаловать в наш с Полиной дом, Кер.

Он церемонно поклонился, приложив правую ладонь к груди. Потом повернулся к девочке. Убедился, что та закончила прибирать игрушки, и спросил:

— Пойдем на кухню выполнять то, что сейчас нам скажет твоя мама?

— У-у-у… — скисла она. — А хотя ладно. Ты обещал научить меня обращаться с ножом!

— Что?! — вскинулась я.

— Ну, мам, а как я иначе буду уничтожать зомби, если даже хлеб себе отрезать сама не могу?

— Кер? — подняв брови, я перевела взор на него.

— Девочка права, — пожал он плечами. — Нельзя быть беспомощным. Я ее научу, и она сможет дать отпор любому. Даже зомби, — тут он тонко улыбнулся, давая понять, что шутит.

Полина, правда, этого не поняла.

— Дядя Кер, идем. Я покажу тебе, где лежит точильный камень. Заодно поточишь нам все ножи, а то мама совершенно не умеет. Они у нее все время ужасно тупые.

— А папа твой, конечно же, этого не делает? — шагая мимо меня на кухню, куда его тащила за руку дочка, спросил он.

— Не-а, папа бесполезный. Совсем он вредный… Но он и не приходит к нам, мы ему не нужны.

Я только прикрыла лицо ладонью.

Стыдоба. И дочку я определенно испортила. Воспитывать и воспитывать! А все Наташка с Ленкой. Болтают при ребенке, а та и рада.

Ну, что я могу сказать. В нашем доме теперь очень-очень-очень острые ножи. Все. И топорик для мяса. И шинковка для капусты. А еще выпрямилась вмятина на старой алюминиевой кастрюльке. Легкое и ненапряжное надавливание куда надо, и ее бок выпрямился.

Полина же, сдается мне, обрела кумира в лице Кера. Он действительно научил ее отрезать ломтики хлеба. Даже я так ловко и тонко не умею. А может, у меня просто никогда раньше не было настолько острых ножей и такого учителя. Я, конечно же, маячила у них над душой и не отходила ни на шаг, пока эти двое испытывали мои нервы, уродуя батон. Но сам факт. Маячила-то я молча, только мысленно хваталась за сердце.

Адское терпение у мужика. Реально! Даже я не могу в больших дозах выносить Полинину болтовню и непоседливость. А он ничего, нормально, не дрогнул. Потрясающая выдержка. Это где ж он жил и с кем ему раньше приходилось общаться?

Наступил вечер. Ужинали втроем. Макароны-спиральки и обычные котлеты из смешанного фарша, которые для нас частая и простая еда, на нашего гостя произвели приятное впечатление. Была высоко оценена горчица. Причем не сладенькая, на европейский манер, а наша, термоядерная. Я держу ее для того, что бы добавлять при готовке в соусы и подливы понемногу, для аромата. Но вездесущая Полина зачем-то водрузила ее на стол перед тарелкой Кера. Ну он и… М-да. Но ничего, отдышался, утер слезы, довольно кивнул и щедро намазал котлету горчицей.

Mы с Полей только переглянулись, после чего она показала мне большой палец.

День прошел странно. Столько всего непонятного, дикого, невероятного случилось со вчерашнего вечера. Но поработать всё же необходимо, а то ведь деньги сами себя не заработают и работа сама себя не сделает.

Тут я вспомнила про покрывало. Я ведь его так и не постирала.

— Кер, ты хотел взглянуть на то, в чем был закутан, когда мы нашли тебя. Пойдем, покажу. А то нужно ведь его выстирать и высушить.

— Я уже, — коротко отозвался он, отложив приборы, которыми орудовал, словно настоящий аристократ. — Пока вы ходили за покупками. Оно лежит в белом… шкафу.

— Это стиралка, — тут же влезла Поля. — Туда засыпается стиральный порошок, нужно выбрать режим, наливается вода, и машинка такая…. крутит-крутит-крутит и стирает.

— Поля, не перебивай взрослых, пожалуйста, — попросила я.

— Ага, — подмигнула она мужчине и шепнула: — Потом расскажу и научу пользоваться.

У него дрогнули губы в намеке на улыбку, и он опустил веки, соглашаясь на щедрое предложение.

— Так что с покрывалом? Ты смог что-то вспомнить?

— Не совсем. Мне определенно знакома эта вещь. Но где именно она была постелена, и почему я оказался в нее закутан? — Он развел руками. — Кровь на ткани только моя. Ни малейших следов иных существ. Порезы нанесены не очень крупным холодным оружием. Вероятно, кинжалы двух видов.

— Вау! — потрясенно выдохнула дочка. — И ты все это понял просто по грязной тряпочке?! Мам, мам, не стирай пока! Дядя Кер, покажи. Расскажи! А как ты узнал, что кровь твоя? А как понял, что чужих следов нет? А как догадался про вид оружия?

— Можно? — посмотрел на меня гость.

Поразмыслив, медленно кивнула. Пусть покажет. Мне, в общем-то, тоже интересно. Но я же взрослая, серьезная женщина и не могу вести себя как непосредственная шестилетка.

— Когда полностью закончим трапезу и встанем из-за стола, — сообщил он девочке.

— Поняла! — И она принялась уничтожать свою порцию. И никаких капризов: «ой, я уже наелась», «ой, я не хочу», «а можно я чуть-чуть оставлю».