Подарок дьявола

– А когда вы расписываетесь?

– В три часа, в вашем дворце.

– Девчонки, ура! – Сима рванула вверх по лестнице, размахивая руками и сообщая всем необычайную новость.

Пока она добралась до дверей института, за ней уже неслась целая толпа, радостная и шумная. Алекс захлопнул глухую дверцу лимузина, и сразу стало тихо.

– Мариночка, почему ты плачешь? Не хочешь выходить за меня замуж?

– Хочу. Но как же без платья и фаты?

– Господи, я совсем забыл об этом! Не плачь. У нас еще полтора часа, будет тебе и платье и фата. Все у тебя будет. – Жених схватил трубку: – Сережа, давай в какой-нибудь приличный магазин женской одежды. Нам нужно подвенечное платье, фата и все, что к этому полагается… Да, и кольца тоже.

Москва. 2000 год. Март

Гоша Вяземский любил женщину уже час и десять минут из отведенных на этот процесс полутора часов. Топ-модель по имени Маша очень хотела увидеть себя на обложке журнала «Эксклюзив», в чем Гоша обещал ей помочь. Поэтому Маша старательно изображала нежную страсть, порывисто дышала, закатывала глаза и время от времени стонала. Но Гоша все никак не мог достичь полного удовлетворения. Он понимал, что партнерша здесь ни при чем. Всему виной его рассеянность, неотвязные мысли о другом…

– Гошенька, милый, ты меня любишь?

– Да, девочка моя. Повернись бочком, дорогая…

«Кто бы это мог позвонить?» – думал Гоша. На примитивный розыгрыш звонок никак не походил. С другой стороны, голос незнакомый. Никакого сленга, явно – интеллигент. Но выговор немного странный. Пожалуй, с небольшим англоязычным привкусом. Эмигрант? Последняя волна отпадает. Эти говорят как наши, никакой разницы. В говоре людей с юга России всегда хохлацкий оттенок услышишь, а северян непременно на оканье тянет.

– Машенька, давай ножки на плечи положим. Ах, какие ножки! Песня песней…

– Ты такой нежный…

– Да, да, я очень нежный…

Пожалуй, все же эмигрант. Но голос молодой. А последние отпрыски первой волны по-русски вообще уже не говорят. Ассимилировались, твари… Интересно, сколько от звонка прошло? Не терпится счет проверить…

– Гоша, ты устал? Хочешь, я сверху?

– Не надо, дорогая. Ты не торопи меня. Я люблю долго, с чувством… Хотя, знаешь, давай перенесем продолжение на завтра. Ты такая сладенькая, а я сегодня не в форме. И времени уже нет, пора в аэропорт, Черномырдина встречать.

Вяземский фамильярно хлопнул Машу ладошкой по попе и пошел под душ. Вода приятно смывала следы близости, а вот загадочный звонок из головы не шел. Сволочь, мою французскую присказку сразу просек. Вполне возможно, и язык знает. Надо с ним было еще и по-английски поговорить… Журналист, не вытираясь, накинул халат и покинул ванную. К его неудовольствию, Маша крепко спала. Он думал, что девушка уже одета и одной ногой на улице.

– Машка, проснись и быстренько одевайся. Мне через десять минут выходить. Еще машину греть придется. За два часа движок небось совсем застыл. – Вяземский потряс девушку за плечо и поспешил в кабинет, к письменному столу. Компьютер долго не загружался. Потом не хотел выходить в Интернет. Наконец два маленьких экранчика замигали зеленым светом. Вяземский набрал тайный код своего банковского счета и стал ждать. Эта операция всегда брала время. Но вот экран задрожал, поменял несколько заставок и высветил долгожданный файл. Гоша смотрел и не верил своим глазам, В графе новых поступлений стояла единица с четырьмя нулями. И знаменитый крючок дядюшки Сэма. Неизвестный клиент прислал ему так, между делом, в качестве аванса десять тысяч долларов!

Хрен с ним, с Черномырдиным. Вокруг старого лиса еще набегаешься, пока слизнешь сотен пять. А тут десять штучек. Гена Шаров за целую статью пять штук кинул, из которых три пришлось переводчику отдать. А здесь десяточка в аванс. Нет, парень определенно начинает мне нравиться. Придется слить ему немного информации.

Рассуждая таким образом, Гоша дозрел полностью и второго звонка неизвестного ждал с нетерпением. Так что, услышав голос Алекса, он обрадовался, словно звонку отца родного.

– Люблю солидных людей. Скажите, как мне к вам обращаться?

– Гоша, ко мне можно совсем не обращаться. Давайте по делу. Вы получили мой перевод?

– Да, спасибо. Что вы хотите знать?

– Все, что вы сами знаете об этом господине. За исключением того, что выдали в статье.

– Понял, записывайте. Вы подключились?

– Я ничего не буду писать, я запомню. Не тяните время, у меня сегодня трудный день.

Гоша Вяземский, когда хотел, мог быть лаконичным и точным. Через пять минут Алекс знал про Михаила Станиславовича столько же, сколько знал о нем Гоша. Слободски понимал, что Гоша, конечно, знает не все, но многое из рассказанного его весьма заинтересовало. Особенно ему понравились подробности эпизода в ресторане «Прага», на торжестве по случаю смены фамилии предпринимателя.