Подарок для герцога

Платье было из атласа. Чернильное. Цвета так поразившей меня орхидеи. Оно было на широких бретелях вышитых черным жемчугом, с завышенной талией, пышной юбкой, небольшим круглым вырезом спереди и практически голой спиной. Тонкая сеточка тюля, вставленная в разрез, который заканчивался у пикантных ямочек чуть ниже поясницы, практически не закрывала голый участок кожи, но вышитая жемчугом тонкая ткань, превращала наряд из вульгарного в провокационный. Колье из русалочьих слез, бальные туфельки в цвет платья и длинные бархатные перчатки только подчеркивали незатейливое великолепие наряда. Сьюзи убрала мои волосы наверх, укрепив шпильками тяжёлые жгуты, она выпустила несколько прядей на спину и заявила их щипцами. Я нанесла капельку духов на место, где бился пульс на шее, за уши и декольте. Горничная накинула мне на плечи короткое меховое манто из меха черной лисы. И я спустилась в холл к уже ожидавшему меня герцогу.

Когда я спустилась по лестнице, Кристоф протянул мне руку. Я вложила в неё свою ладонь. Он нежно сжал её, цитрины его глаз сверкнули и он хрипло прошептал:

— Моя Тасса.

И мы вышли в вечерний Орум.

Глава 43. Роскошь — это когда изнанка так же красива, как и лицо

Пока мы шли к карете герцог молчал, при этом он не отпускал мою руку с кольцом и нежно водил кончиками пальцев по спрятанной в бархат ладони. Его касания тревожили меня. И эта вроде бы невинная ласка будила внутри меня томительное ожидание. В экипаже мы присоединились к друзьям; Соланж, Жану и Михаэлю. Я села на обитое парчой сиденье, Рэйдж расположился рядом. Стоило нам поудобней разместится, как он снова захватил мою руку в плен. Соль закатила глаза, Михаэль улыбался, а Жан всю дорогу подмигивал Рэйджу. Эти реакции меня так позабавили, что всю дорогу с моих губ не сходила улыбка, и в оперу я прибыла в приподнятом настроении.

Когда мы вышли из кареты к зданию оперы, я увидела, что широкая лестница которая вела к парадному входу, опоясывала театр с трех сторон и была подсвечена так причудливо, что казалось, само здание парит в воздухе или покоится на мягком светящемся голубом облаке. Я в восхищении замерла. Дорожки для подъёма гостей были расположены радиально и выстланы коврами — вдоль которых стояли вазоны с горящими камнями разных цветов и казалось, что гости поднимаются в тоннелях из радуг.

Само здание оперы было спроектировано одним из лучших архитекторов времён Великих, но воплощена его задумка была значительно позднее. Были затрачены огромные ресурсы, человеческие, магические и денежные. Это величественное сооружение чей главный фасад богато украшен пятью бронзовыми статуями, каждая из которых была витиевато подсвечена. Эти художественные фигуры олицетворяли муз, которые снисходительно покровительствуют искусству оперы — это Героизм, Любовь, Драма, Комедия и Фантазия. Всполохи разноцветных огней так затейливо переливались, что они казались ожившими богинями, требующими свою жертву или дарующими свою благодать. Эти грандиозные статуи словно Кариатиды поддерживали величественный портал в божественные чертоги.

Организацией всех знаковых музыкальных мероприятий занимается государственная опера Ориума. В год их ставится не меньше десяти. И, конечно, репертуар обновляется ежесезонно, считалось просто неприличны хотя бы раз в сафру не посетить одну из премьер. Здесь играет оркестр, который был собран из лучших музыкантов Кватры. Но помимо него, опера Ориума имеет ещё и балетную труппу. Ежегодно в здании оперы проводятся балы, и самым грандиозным из них, является тот, что проходит в Ночь Зимника.

Мы поднимались по тонкотканному шёлковому восточному ковру, который укрывал отполированную мраморную лестницу. По бокам вдоль полотна стояли круглые бронзовые чаши с горящими камнями. Две стихии боролись за внимание вновь прибывающих гостей. Нервный, стремительный ветер раздувал радужный огонь, разбрасывая огненные крапинки. Слабеющее пламя занималось с удвоенной силой и все повторялось вновь.

Мы прошли в торжественный холл, который в честь открытия сезона украсили живыми цветами, позолоченными клетками с райскими певчими птицами и хрустальными сферами с легкокрылыми бабочками. Сегодня, без преувеличения, здесь собрался весь высший свет Ориума. Сливки сливок. Дамы пестрели живописными туалетами, изысканными шляпками с модным в этом сезоне плюмажем, старались перещеголять заклятых подруг каратами и кавалерами. Я не понимала моду на перья, и не желала чувствовать себя лошадью в сбруе, поэтому не поддалась модной истерии. Более того Вероник закопала бы меня заживо, а в мою, присыпанную земелькой могилку, воткнула бы этот безвкусный аксессуар.