Подарок фирмы

— Как угодно. — Он обошел вокруг стола и сел рядом с Ортенсией. Выкладывайте поскорее, что вы продаете.

— Где Кристина?

— Моя дочь отдыхает… и вообще я не обязана давать вам объяснения. Прошу вас, говорите побыстрее, что вы хотели сказать. Вы меня раздражаете своей вульгарностью и невоспитанностью.

— Вполне возможно, — сказал я, бросая на стол фотографии Лаулино. — Но в отличие от вас я не обманываю людей, продавая им дерьмо вместо мясных консервов.

Фотографии рассыпались по столу, но она пальцем не шевельнула, чтобы их собрать. Дельбо смотрел на них так, как смотрит на карты игрок, уверенный, что эту партию он выиграл.

— Больной скот, не проходящий даже ветеринарного контроля… Вот из чего изготовляются продукты фирмы Фуэнтес, — сказал я. — Вам не удалось забрать у Паулино все фотографии, Дельбо.

— Вы еще больший кретин, чем я думал, Карпинтеро.

Вы нас недооценили. Мы успели полностью перестроить наши бойни, изменить все до неузнаваемости. — Он постучал пальцем по фотографиям. Все эти снимки не стоят ни гроша. Так что ваша работа — коту под хвост.

— Не пытайтесь меня убедить в том, что эти фотографии не имеют для вас никакого значения. Их значение очень велико. Они многое доказывают, и даже если в суде они будут иметь относительную ценность, то пресса — совсем другое дело, не правда ли? Кроме того, эти фотографии стоили жизни двум людям.

Он вскочил со стула, будто его пружиной подбросило.

Я продолжал:

— Вы убили моего товарища Паулино. Он был не ахти каким хорошим человеком, но он был моим товарищем.

Вы избили его до полусмерти и оставили одного умирать.

Теперь я уверен, что Паулино и Псих Соуса шантажировали Луиса этими фотографиями. В их функцию входило доставлять из Португалии больной скот. У них было транспортное агентство. Или я ошибаюсь, Дельбо?

Женщина высокомерно спросила:

— Что-нибудь еще?

— Да, мой друг Луис, ваш зять. Один из вас убил его, он не покончил с собой. Я в этом уверен.

— Убирайтесь отсюда, — голос Дельбо звучал так, как будто слова рождались у него в животе и вылетали изо рта наподобие рвоты. — Убирайтесь немедленно.

Я положил руку на пистолет и продолжал:

— Вы меня выслушаете до конца, хотите вы этого или нет… Возможно, Луис всегда знал, из чего изготовляются столь популярные продукты фирмы Фуэнтес, но до поры до времени это его не трогало, потому что по утрам он пил апельсиновый сок и слушал пение птиц в саду. Однако случилось так, что в один прекрасный день, неважно по какой причине, ему стало противно, он больше не мог терпеть, в нем заговорила совесть, и тогда он стал пить…

Потом он узнал, что транспортировкой больного скота и шантажом занимался один и тот же человек и что этот человек — его старый товарищ по армии, то есть Паулино, сумевший вкрасться к нему в доверие и ставший в конце концов его собутыльником. Вероятнее всего, именно тогда он и подписал свой смертный приговор. Вы не могли допустить, чтобы дон Луис Роблес, экономический советник АПЕСА, оказался жертвой шантажа со стороны какихто подонков, вернее, вас раздражало, что Луису на все наплевать… Мне хочется верить, что поведение Луиса объясняется решением бросить эту жизнь и стать таким, как прежде, но этого я уже никогда не узнаю… Однако я твердо знаю, что он вам мешал, он был для вас опасен… и вы убили его, так же как убиваете этих больных и старых животных. В ту ночь он был сильно пьян, выстрелить ему в висок из его же пистолета, предварительно надев его же перчатку, особого труда не представляло. Вот почему на перчатке следы пороха. Ну а потом вы натянули перчатку на руку трупа и выдали все за самоубийство.

— Забавная история, Карпинтеро, — заявил Дельбо. — Очень складная. — Он принялся медленно рвать фотографии, складывая клочки аккуратненькой горкой. — Эти фотографии абсолютно ничего не доказывают, а история, которую вы рассказали, — чушь собачья. Мне вас жаль.

Вы самый неумелый шантажист, которого мне приходилось встречать.

Я вынул фотографию, взятую в доме у Нельсона, и протянул Ортенсии. Она взглянула на нее и сильно побледнела. Лицо ее стало как бы опадать, будто из него вынули кости и осталась одна мякоть.

— Эту рвать не надо, Дельбо. Семейная реликвия.

— Где вы?.. — невнятно произнесла Ортенсия.

— В доме у вашей сестры Аделы. У меня есть и другие, намного более интересные фото вашего племянника Нельсона, лежащего в кровати с мамочкой и их дружком Португальцем Соусой… Вы же не станете отрицать, что это ваша сестра, не правда ли, Ортенсия? Достаточно посмотреть на фото, вы похожи как две капли воды. Я уверен, что вы еще с ней деловые партнеры и по этому богоугодному заведению для сбившихся с пути подростков, и по АПЕСА, и по производству знаменитых мясных консервов фирмы Фуэнтес. Чтобы убедиться в этом, достаточно полистать регистр торговых операций.

— Послушайте… послушайте… сеньор… сеньор Карпинтеро… миллион, я вам даю миллион песет.

— Замолчи! — закричал Дельбо и сразу же улыбнулся.

Он похлопал женщину по руке. — Я сам буду вести с ним переговоры, сеньора Фуэнтес.

— Нам не о чем вести переговоры, я не шантажист.