Подарок инкассатору

Он видел все эти предметы, видел стоявшую рядом любимую девушку, и теплые волны блаженства накатывали на него. Теплота шла от обожженной руки, и Андрей был благодарен ожогу, готов был целовать свою горящую огнем руку, потому что до нее дотрагивалась Таня. Он поднес ладонь к губам и подул на нее.

– Болит? – спросила Таня и, не дожидаясь ответа, намочила платок водой из графина и аккуратно приложила его к ладони.

– Спасибо, Танечка. Мне так хорошо.

– Зачем ты сделал это?

– Не знаю зачем, но знаю, что никогда не пожалею об этом.

– Опять ерунду говоришь, – сказала она строго и даже раздраженно.

– Все, не буду больше, – торопливо сказал он.

– Чего стоишь-то? – Таня присела на кровать.

Андрей выдвинул из-за стола стул, сел на него и стал смотреть на девушку.

Они молчали. Молчали долго. И в доме не было слышно ни звука. Андрей, не отрываясь, смотрел на Таню, разглядывал ее, любовался ею. Он готов был сидеть так хоть всю ночь. Таня откинулась на подушку и закрыла глаза.

– Ты что, хочешь во мне дырку проглядеть? – прошептала она.

– Нет, я просто любуюсь, Танечка.

– Было бы на что любоваться.

– Есть. Есть на что, милая. Ты такая красивая. Я сразу в тебя влюбился, как только увидел тогда на реке…

– Когда на реке?

– Ты разве не помнишь? В субботу ты пришла на речку с подружками. А потом, когда вытиралась, у тебя полотенце соскочило…

– Так ты был тогда на пляже? – Она приподнялась и, опершись на локоть, с интересом на него поглядела. – И ты видел, как с меня свалилось полотенце?

– Видел. – Андрей будто сознался в проступке.

– Наглец! – Таня снова откинулась на кровать и отвернулась к стене. Разметавшиеся по подушке волосы были похожи на пряди длинных водорослей, колышущихся на течении.

Андрей не понял – обиделась ли она или просто шутит. Подождав немного, он приблизился к кровати и осторожно начал гладить волосы-водоросли, каждую секунду боясь, что Таня запретит ему делать это. Но она лежала молча и неподвижно. Не переставая гладить, Андрей присел на краешек кровати, потом медленно склонился над девушкой. Он почти коснулся губами ее щеки, когда Таня повернулась к нему и посмотрела в упор. Андрею показалось, что она чего-то ждет от него. Но что может ждать девушка от парня, когда он сидит так близко и они только вдвоем в маленькой комнатке, освещенной лишь желто-синим светом луны? Андрей задержал дыхание и коснулся губами ее губ, которые Таня зачем-то сразу сжала.

Потом прикоснулся еще раз и еще, но тут Таня резко отвернулась, а после села, отстранив Андрея, и ему пришлось ухватиться за край кровати, чтобы не упасть.

– Ты что, целоваться не умеешь? – спросила она.

– Почему не умею? – смутился Андрей.

– Потому что, как покойницу, меня целуешь.

– Да нет, что ты! Я просто…

– Таня, ты с кем там разговариваешь? – донесся из глубины дома женский и, как показалось Андрею, сварливый голос.

– Нет-нет, ма, ни с кем. Это тебе послышалось, – тут же ответила девушка и сердито зашептала: – Чего разорался-то? Ну-ка, давай уматывай по-шустрому, а не то мать застукает.

Она стала подталкивать его к открытому окну, и Андрей, не смея спорить, выпрыгнул на улицу, слегка подвихнув при приземлении ногу. Он тут же прильнул к окну, но Таня уже закрывала его, и он лишь успел шепнуть:

– Я люблю, я очень сильно люблю тебя.

СЕСТРЕНКА

«Андрюха, пока тебя не было в Истре, здесь много чего произошло. Я взял из тайника твою иконку, но ее у меня отняли. Прости. Еще меня избили и, кажется, сломали ребро. Уезжаю в Москву. Вернусь в субботу вместе с толпой. Встретимся или дома, или приходи на танцы – там будем разбираться с козлами, меня избившими. Если сможешь, обязательно поговори с Лексием. Шурик».

Почерк был корявый – как курица лапой, но в тексте не было ни одной грамматической ошибки…

Андрей проснулся аж в первом часу дня и нашел записку на крыльце дома. О том, что в прошлую субботу он украл из музея иконку, вспомнил только сейчас. Он даже удивился этому. Но потом понял, что начисто забыл про иконку и про многое другое потому, что последние дни все его мысли были заняты только Таней. Андрей снова стал думать о ней, вспоминать вчерашний вечер, ночь, минуты, проведенные в ее комнате, у ее кровати. Он десять раз сказал Тане, что любит ее, и не услышал от нее ни одного ласкового слова. Он прекрасно понимал, что, если влюбился в нее с первого взгляда, это совсем не означает, что и она сразу начнет испытывать к нему нежные чувства. Ведь совсем недавно она целовалась с каким-то там Терехой и даже знать не знала о существовании его – Андрея. Она даже не заметила его тогда на «Детском». Но она и не послала его куда подальше, когда он сделал попытку с ней познакомиться! И он познакомился. И провел несколько самых замечательных, самых счастливых минут в своей жизни с ней на лавочке у ее дома. И вчера, вернее, уже сегодня ночью, она позволила залезть к себе в окошко, позволила сидеть рядом с ней, целовать себя. Как же это было здорово!