Подарок из Африки (СИ)

— Мы снимем квартиру в его городе и будем жить своей семьёй, — рассуждала она.

— Ты сначала съезди к нему одна да посмотри, как там можно обустроиться, а потом планируй, — посоветовала мать.

— А что? Сделаю ему сюрприз, соберусь и отправлюсь к нему на выходные.

Целый день Вика находилась в дороге. Пришлось ехать по дешёвому билету, предназначенному для поездок в выходные дни на пригородных поездах с несколькими пересадками. Вика с трудом нашла нужную улицу на окраине города и остановилась возле серого трёхэтажного дома. Она внимательно прочитала фамилии жильцов, но ни на одной из табличек не нашла фамилию Монифы. Вика наугад нажала на одну из кнопок, дверь открылась и она очутилась в тёмном коридоре. Зажёгся свет, девушка увидела возле квартиры на первом этаже пожилую даму.

— Что Вам угодно? — услышала Вика.

— Я ищу Монифу.

— Я такого не знаю.

— Это темнокожий молодой мужчина, — пояснила девушка.

— Есть у нас тут один африканец. На втором этаже, как раз над моей квартирой со своей семьёй живёт, — уточнила дама.

Вика в нерешительности поднялась по лестнице и робко позвонила в нужную квартиру. На пороге появилась высокая, худощавая женщина с короткой стрижкой. На ней были изрядно потёртые джинсы и красная мужская рубаха навыпуск.

— Мне нужен Монифа. Он здесь живёт? — спросила Вика.

— Да, он здесь иногда проживает, — подтвердила женщина. — Между прочим, Монифа мой гражданский муж. А Вам он зачем понадобился?

— Я тоже считала себя гражданской женой этого парня и даже родила от него сына. Поэтому я приехала к нему из Кёльна, — робко пояснила Вика.

— Теперь понятно, что за преданный друг у Монифы объявился в этом городе. А я всё удивлялась, какой дурак, кроме меня, способен содержать этого бездельника.

— Что же мне теперь делать и куда деваться на ночь глядя? — растерялась девушка.

— Да ты совсем ребёнок и почти ровесница моей дочери, — вслух размышляла женщина. — Ну что с тобой делать? Ладно, заходи.

В узкой прихожей Вика сняла курточку, попыталась безуспешно примостить её на торчащий в стене единственный крючок, занятый другой одеждой, наклонилась, чтобы снять туфли.

— У нас обувь не снимают, а куртку брось на стул в комнате, — подсказала женщина

Комната была небольшая, вся заставленная старой мебелью. На угловом диване с изрядно потёртой обшивкой блекло-зелёного оттенка сидел темнокожий мальчик лет шести и смотрел мультики.

— Это мой сын Джон, а меня зовут Симона.

— Вика, — представилась девушка.

Ты присаживайся, а я приготовлю кофе, — сказала хозяйка и ушла на кухню.

— Привет, Джон! — обратилась Вика к ребёнку.

— Привет, — откликнулся мальчик, не отрывая взгляда от телевизора.

Вика вытащила из дорожной сумки пакет с шоколадными конфетами, купленными в «русском» магазине для Монифы, и положила угощение на стол. Мальчик с любопытством посмотрел на незнакомую тётю.

— Угощайся, — предложила Вика.

Ребёнок с удовольствием извлёк из пакета горсть конфет и снова уселся перед телевизором. Вскоре появилась Симона, в руках она держала тарелку с бутербродами и кофейник. Вика к еде не притронулась, лишь пригубила чашку с напитком, отдалённо напоминающим кофе.

— Да ты не переживай, перекуси с дороги, — пожалела девушку Симона. — Я сама угодила в сети к этому проходимцу и родила от него двоих детей.

— У вас есть ещё дочь? — удивилась Вика.

— Да, ей семнадцать лет.

— Когда же Монифа успел двумя детьми обзавестись? Он мне говорил, что ему тридцать лет. Да и выглядит он молодо.

— Это значит, что он хорошо сохранился, — усмехнулась Симона. — Ему в следующем году сорок стукнет. А чего ему стареть, если он никогда по-настоящему не работал, да на всём готовом живёт. Много раз я его прогоняла, — продолжила женщина свой грустный рассказ. — Каждый раз он возвращался и просился обратно. Обещал найти работу, но так и шатается без дела.

— Как же он очутился в Кёльне? — поинтересовалась Вика.

— Его соплеменники живут почти во всех немецких городах. Вот он добрался и до твоего города.

— Похоже это так. На городской дискотеке мы с ним познакомились.

— Со мной он познакомился не на танцах, а на улице, — вспомнила Симона. — Ты не думай, что я всегда была такой измождённой и старой. Восемнадцать лет назад я была ещё привлекательной женщиной с пышными белокурыми волосами, — похвасталась она. — Монифа тогда прибыл в наш город в качестве беженца из Кении. Двух слов он не мог тогда связать по-немецки, кое-как выдавил фразу, спрашивая у меня, как найти какое-то социальное ведомство. До сих пор для меня загадка, чем он сумел меня так увлечь? Скорее всего, своим бойким нравом. Да и внешностью он выделялся: статный, крепкий. Впрочем, чего тебе рассказывать, сама знаешь, — подчеркнула Симона. — Только вот беда, о семье не заботится. Всё тяну на себе.

— Вы, наверное, на социальном пособии живёте?

— Монифе ничего не платят, а мы с детьми на питание и за жильё получаем от социального ведомства, да ещё я прирабатываю — лестницы чужие убираю.

Послышалось звяканье ключа в двери.

— А вот и хозяин пожаловал, — воскликнула Симона.

Когда Монифа зашёл в комнату, то замер от неожиданности.