Подарок китайца

Моего соседа обокрали, а именно: у него были украдены драгоценные жемчуга, которые он недавно купил. Все это для меня было очень просто. Я ожидал и еще в ту же ночь поймал одного из его китайских слуг, который намеревался незамеченным пробраться к морю. Странно вел себя при этом негодяй, совершенно беззаботно. Я остановил его, обыскал и действительно нашел у него жемчуга, спрятанные в старую консервную банку. Итак, как говорят, я за уши притащил этого человека к его господину и повелителю.

Тзин-Фу-Пей приказал выстегать вора и выгнал его. О полиции он ничего не хотел и слышать, но меня он спросил, что он мне должен за мою услугу. Я отказался от награды и китаец отпустил меня с тысячью наилучших пожеланий.

Он ничего не сказал о стоимости этих жемчугов и он, я думаю, и не подозревал, что я хорошо знаю их цену. Я могу заметить только одно, что я никогда не видел более красивых, чем эти 50, почти одинаковой величины, прекрасных жемчужин. Они составляли почти неоценимую драгоценность. Я знаю, что у Тзин-Фу-Пейя есть еще более дорогие вклады. Только экспортной фирмой он никогда не мог приобрести подобные богатства. Это мне стало сейчас же ясным.

С тех пор во мне появилось подозрение, что возможно Тзин-Фу-Пей — это таинственный предводитель банды контрабандистов и поэтому я начал следить за ним.

Восемь дней, ночь за ночью я наблюдаю за соседним домом и парком, но я видел только, что Тзин-Фу-Пей точно по часам в 10 часов вечера встает из за своего письменного стола и отправляется на покой.

И все таки на этой неделе новая партия товаров была перевезена в Сингапур этой неуловимой бандой. К счастью, эти товары удалось конфисковать.

Вчера вечером, в конце концов, я сделал одно очень важное открытие. Это было при обходе парка моего соседа. Я нашел маленькую, заросшую кустами калитку, которая до сих пор не была мною замечена и которую не так легко мог заметить человеческий глаз. От этой калитки к дому вел окутанный листвою проход, который, как это ни странно, кончался перед дверью спальни Тзин-Фу-Пейя, от которой был вход прямо в парк.

Само по себе это открытие ничего не говорит и все же я пережил вскоре после этого нечто странное. Китаец лег спать. Это я точно видел. Но вдруг, я еще в раздумьи стоял у калитки, услышал я за стеной в этом проходе тихие, осторожные шаги человека.

Я спрятался за кусты. И сразу после этого я услышал звук открываемого замка и увидел Тзин-Фу-Пейя, выходившего за пределы своего парка. Он тщательно закрыл после себя дверь и поспешил к побережью. Конечно, я его преследовал, но все же опоздал, т. к. он вдруг исчез.

Тзин-Фу-Пей не возвратился. Но сегодня вечером он вернулся из Сингапура, как каждый день, в одно и то же время.

Из этого следует, что он уже в последнюю ночь лодкой уехал в Сингапур. Странно только, что я не слышал ни звуков мотора, ни ударов весел. Все вместе взятое загадочно и подозрительно.

Поведение Тзин-Фу-Пейя показывает, что он не желает встретить кого-нибудь на своем пути.

Вот я уже дошел до конца моего доклада о Тзин-Фу-Пейе.

Вскоре после возвращения китайца вечером один из моих малайских слуг доложил мне, что четыре китайца, посланные моим соседом, только что принесли большой ящик. Он же передал мне письмо от Тзин-Фу-Пейя. Он превосходно пишет по английски. В ящике он посылает мне китайскую фигуру Будды. Это превосходная статуя, стоящая там около одной из дверей, ведущих на террасу, мои друзья. Этим он подарил мне маленькое состояние. Будда украшен драгоценными камнями, которые составляют большую ценность.

К этому написал мой сосед в его обычно красочной манере выражать свои мысли, что он безутешен, что не может выразить своей благодарности за оказанную помощь более красиво и богаче.

Мне ничего не оставалось делать, как принять этот драгоценный подарок, если я его не хочу обидеть… И с своей стороны я выразил ему мою глубочайшую благодарность за него. В это время эти четыре китайца перетащили эту огромную фигуру к двери террасы, где я ее пока поставил. Это все!

— Это все, — повторил в раздумьи Том. При том он подошел к, почти в рост человека, фигуре Будды. Она была сделана из старого, превосходного китайского фарфора. Мне кажется, что я не видел красивее ее.

Гендон был прав; это произведение искусства имело большую ценность.

— Видели ли вы когда-нибудь эту фигуру Будды в доме Тзин-Фу-Пейя? — осведомился Том все еще занятый осмотром подарка.

Гендон кивнул головой.

— Как-то при моем посещении его дома я восхищался этим Буддой, китаец мне сказал, что эта фигура ему очень дорога и теперь я припоминаю, что при этих словах он мне странно, хитро подмигнул. Тогда я предположил, что он подумал, я не могу оценить Будду. Но почему вы повторили мои последние слова, мистер Черк?

— Это все, — еще раз сказал Том. — Милый Гендон, может быть, вы сейчас меня высмеете, но именно ваше замечание о вашей первой встрече с Буддою в доме Тзин-Фу-Пейя подкрепило во мне подозрения, что за этим подарком кроется что-то другое, важное.

— Ну?!. Вы разжигаете мое любопытство. Что вы хотите этим сказать?