Подарок наблюдающим диковинки городов и чудеса путешествий

Когда состоялась наша встреча с кади, он сказал мне: «В этом городе очень большая толчея, и вам не удастся войти в него днем; к вам прибудет Hyp ал-Ислам, и вы войдете с ним в конце ночи». Мы так и сделали и остановились в новом медресе, в котором никого не было. После утренней молитвы к нам пришел упомянутый кади, и с ним группа знатных людей города, среди которых были мавлана [40]Хумам ад-Дин, мавлана Зайн ад-Дин ал-Мукаддаси, мавлана Рида ад-Дин Йахйа, мавлана Фадлаллах ар-Ридави, мавлана Джалал ад-Дин ал-Имади и мавлана Шамс ад-Дин ас-Синджари — имам хорезмского эмира. Все они достойные и почтенные люди. В их вере преобладает учение мутазилитов, [41]но они не показывают этого, потому что султан Узбек и Кутлудумур, его эмир в этом городе, — сунниты. [42]

В дни моего пребывания в этом городе я совершал пятничную молитву с упомянутым кади Абу Хафсом Умаром в его мечети и по совершении молитвы шел с ним в его дом находившийся поблизости. И я входил с ним в его приемную (моджлис),а это был прекрасный зал, убранный красивыми коврами, со стенами, обитыми сукном, с множеством ниш, в каждой из которых стоят серебряные сосуды с позолотой и иракские кувшины. Обычно жители той страны так убирают свои дома. Затем подавались многочисленные блюда. Кади был богатым человеком, обладал огромным состоянием и имуществом. Он свояк эмира Кутлудумура, поскольку женат на сестре его жены по имени Джиджа-ага.

В этом городе есть несколько оповестителей [43]и проповедников. Крупнейшими из них были мавлана Зайн ад-Дин ал-Мукаддаси и хатиб мавлана Хусам ад-Дин ал-Машати — один из четырех красноречивых проповедников в мире, лучше которых я не слышал.

Эмир Хорезма

Он — великий эмир Кутлудумур, имя его означает «благословенное железо», так как кутлузначит «благословенный», а думур —«железо». Эмир этот — сын тетки по матери великого султана Мухаммада Узбека и величайший из его эмиров. Он же является его наместником (вали)в Хорасане. Его сын Харун-бек женат на дочери упомянутого султана. Ее мать — царица Тайтугли, о которой было сказано ранее. Жена Кутлудумура Турабек-хатун известна своим благородством. Когда кади пришел, чтобы приветствовать меня, как я о том говорил, он сказал мне: «Эмир уже знает о твоем приезде, но он еще болен, и это не позволяет ему прийти к тебе». [44]

Я поехал вместе с кади навестить эмира. Мы прибыли к нему домой и прошли в обширное приемное помещение (мишвар),большинство покоев которого были деревянные. Затем мы вошли в малый зал с деревянным инкрустированным куполом; стены в нем были обиты разноцветным сукном, а потолок — златотканым шелком. Эмир сидел на шелковой постели; ноги его были укутаны по причине подагры. Эта болезнь распространена среди тюрок.

Я приветствовал эмира, и он усадил меня рядом с собой. Сели также кади и факихи. Эмир расспрашивал меня о своем повелителе, царе Мухаммад Узбеке, о хатун Байалун [45]— о ее отце и о городе Константинополе. Я рассказал ему обо всем этом. Затем были принесены подносы с угощениями: жареные куры, журавли и молодые голуби, пирожки, замешанные на масле, называемые кулича,печенье и разные сладости. Принесли еще другие подносы, на которых были фрукты — очищенные гранатовые зернышки в золотых и серебряных сосудах с золотыми ложками, а часть — в иракских стеклянных сосудах [46]с деревянными ложками, виноград и удивительные дыни.

У этого эмира было принято, чтобы кади приходил каждый день в его приемную и садился на место, отведенное для него, а вместе с ним факихи и писцы. Напротив него садился один из главных эмиров и с ним восемь старших тюркских эмиров и шейхов, называемых йаргуджи. [47]Люди обращаются к ним с тяжбами. Если дело относится к шариатским, то по ним решение выносит кади, а по другим делам выносят решение эти эмиры. Их решения точны, справедливы, потому что их не заподозрят в пристрастии и они не берут взяток.

Мы вернулись в медресе, после того как были приняты эмиром, и он послал нам рис, муку, овец, масло, разные приправы и вязанки дров. Во всей этой стране не знают угля, так же как в Индии, Хорасане и Персии. Но в Китае используют для топлива камень (т. е. каменный уголь. — Н. И.),который горит, словно древесный уголь, и потом, когда превращается в золу, ее замешивают с водой, сушат на солнце и готовят на этом топливе до тех пор, пока оно совсем не исчезнет. [48]

Рассказ о достоинствах этого кади и эмира