Подарок наследного принца

– Спускался со спасателями в пропасть к машине. Спасибо вашему Олегу, он на меня свой выходной потратил. Кстати, Олег сказал, что решения поднимать «КамАЗ» из пропасти пока нет. Могут оставить его там насовсем или, как он выразился, «до лучших времен». Он помог мне осмотреть машину. По габаритам кабриолет вполне мог там поместиться. Я нашел следы растяжек, которыми его крепили за колеса, чтобы во время перевозки он не смещался по фургону. Я уверен, они машину перевезли именно в этом «КамАЗе». А еще мне нужна ваша помощь в одном вопросе.

– Говорите.

– Я побывал в порту, там много камер видеонаблюдения. Надо проверить записи за определенный период. «КамАЗ» мог попасть в поле зрения камер, и тогда у нас будет больше уверенности, что он заходил в порт, что на него загружали кабриолет.

– Поздно спохватились, Марк. Мы уже проверили это. Машина не попала на запись. Есть сообщения от ваших коллег?

– Я связывался, но новостей пока нет. Они там проверили все и всех, кого можно. Установить, через кого произошла утечка информации, не удалось. В принципе, это мог быть кто угодно. Даже сам принц, который проговорился не в том месте и не с теми людьми. Могли просто слушать его с помощью направленных микрофонов и таким образом получить информацию.

– Знаете что, Марк, – повернулся Лев к англичанину, – у меня есть определенные сомнения. Ну, стоит эта ваша машина дорого, ну, очень дорого. Но вы тут рассказываете какие-то абсолютно страшные шпионские байки о ее угоне. Она у вас из чистого золота? Неужели кто-то может заплатить такие деньги за эти фокусы, чтобы получить ее?

– Могут, – спокойно ответил Додсон. – Вы просто не учитываете других моментов. Не связанных с себестоимостью производства. Этот кабриолет все же является раритетом, единственной в своем роде машиной. Обладать ею или какой-то надежной запчастью от нее стоит больше ее стоимости.

– Ладно-ладно, – отмахнулся Лев. – Знаем, у нас у самих уже давно капитализм. Вы бы мне это рассказали, когда я при социализме лейтенантом был, вот тогда я вам и не поверил бы. А сейчас… Сейчас во все могу поверить. Жизнь научила. Не думали, что информация могла уйти именно с завода, где машину собирали?

– Я склоняюсь именно к этой версии. О том, что это за машина и что в ней, лучше всего могли знать на заводе. Но чтобы провести там агентурную разработку, нужно время.

– Ладно, разбирайтесь там, а мы пока будем здесь искать. Я получил несколько адресов. Это станции технического обслуживания и ремонта автомобилей. На каждую из перечисленных в этом списке станцию есть агентурная информация криминального характера. Налажена система вызова временных неполадок у автомашин, прежде всего, иногородних, следующих на курорт или с курорта. В ближайшем автосервисе им лгут, убеждая в несуществующих причинах. Люди платят за ремонт, который на самом деле был не нужен, за запчасти, которые никто не устанавливал. Но этим, как правило, криминальный бизнес не ограничивался. Есть подозрения, что на этих же станциях разбирали на части украденные машины и отправляли детали в другие регионы. Разумеется, специализировались они на дорогих иномарках, а не на местных «Ладах». Вы готовы завтра выехать со мной?

– Я только этого и жду. Кстати, я взял в аренду машину, так что проезд за мой счет.

– Как скажете, – улыбнулся Лев. – Кстати, в Сочи уже приезжают члены оперативно-следственной группы из Москвы. К вам могут быть очень неприятные вопросы, мистер Додсон. Конечно, ваше обращение за помощью и цель вашего визита в нашу страну будут учитываться, но вот ваши методы в розыске машины могут вызвать сомнения и нарекания. Учтите, Марк, потакать вашим склонностям к нарушению законов чужой страны я не буду.

– Что вы, Лев Иванович! – театрально прижал руки к груди Додсон. – Когда я что-то нарушал?! Законы – это святое. Все исключительно с вашего согласия и с вашего ведома. Без вашего разрешения, простите, даже не чихну.

– Клоун, – проворчал себе под нос Лев.

Женщина вошла в кабинет и замерла у входа. Невысокая, худощавая. Волосы просто забраны в узел на затылке. Одета в летнюю женскую майку с узкими бретельками и короткую джинсовую юбку. Универсальная одежда для любого жаркого района нашей страны, подумал Гуров. А вот бюстгальтеры с прозрачными пластиковыми бретельками уже не в моде, они уже ушли в прошлое. Эта женщина не следит за модой, и доходы у нее довольно средние. Нет, она вряд ли пользуется криминальными доходами своего бывшего мужа, а то бы иначе выглядела. И вела бы себя иначе, не торчала бы столбом у входа, ожидая приглашения. Как-то сразу по ней видно, что она бывшая.

– Вы Игонина? – спросил Гуров, приглашая жестом подойти к столу и сесть.

– Да, по мужу… Бывшему.

Женщина подошла, опустилась на стул и стала смотреть в стол, ожидая вопросов. Странно, ни удивления, ни испуга. Какая-то усталость во всем. И в позе, и в выражении лица, в выражении глаз.

– Вера Андреевна, меня зовут Лев Иванович Гуров. И я хочу задать вам несколько вопросов о вашем бывшем муже Владимире Игонине. Мне кажется, что вы не удивлены. Это так?