Подарок от лепрекона [СИ]

— Сбавь обороты, Лютик! Не в твоем положении выделываться, — Кевин чуть наклонился вперед, вцепившись пальцами в подлокотники. — Ты нужна всем ровно до того момента, пока носишь в животе нашу компанию. Дальше мне ничего не будет стоить выставить тебя сумасшедшей или наркоманкой, оформить опеку над младенцем и забыть, что в нашей жизни случилась чокнутая русская баба. И если за тобой, Хелен, в самом деле не стоит русская мафия или разведка, противостоять мне ты не сможешь. Одна, в чужой стране, без связей, без друзей…

— О, один друг у меня все же есть, — не знаю, можно ли так назвать Гаррета, но других знакомых в Ирландии у меня точно не было.

— О'Келли? Я потом покажу кое-что, — усмехнулся он. — И один чокнутый страж ничего не сделает Хэйсам. Отсюда мое предложение: после рождения младенца, если экспертиза в самом деле подтвердит отцовство Дона, мы поженимся. Это логично и выгодно нам обоим: безопасность и куча денег для тебя, компания и капиталы для меня. Вы с младенцем сможете жить по полгода в России, так даже лучше. В остальное время будем изображать семью. Это не сложно. Ты ничего, а главное — не такая дура, как я боялся, мы сможем поладить. Даже наладим сексуальную жизнь, точно настоящие супруги. Возможно, родим ещё пару-тройку детишек.

— Если я сделаю грудь?

— Мне было бы приятно, но сойдёт и так. Я не привередлив в плане женщин: главное, чтобы не брыкалась, а внутри была горячей и влажной, — от его мерзкой улыбочки мороз по коже. Кевин в самом деле родственник тихого и деликатного Дона? Или мой фэйри тоже умел быть таким же жёстким?

И дальше спокойно выносить речь Кевина было почти невозможно. Поэтому я встала и подошла к большому панорамному окну, отодвинула штору и поглядела на мир за стеклом. Дождь лил так, что прибивал к платам террасы размашистые листья стоящих там растений, топил все в воде и серости, лишал веры, что когда-нибудь вернётся солнце.

— С таким подходом, ваша женщина не обязательно должна быть живой, мистер Хэйс, — все же ответила я. — И менять размер груди ей можно будет под настроение.

— Я пришел к тому же выводу, когда бывшая нарисовала себе синяки и обвинила меня в насилии, чтобы на волне разгоревшегося скандала заполучить выгодный контракт. С тех пор предпочитаю договорные отношения с надёжными партнёрами, а не всю эту любовную чушь. Но я не полный мудак, поэтому рассмотрю все твои пожелания насчёт переделок моей внешности.

И подмигнул. Нет, пожалуй, пожеланий у меня не было, Кевин и так выглядел неплохо, в теории мы могли поладить. Если бы не его слова о том, что иначе я останусь без ребенка.

— Чтобы ты поняла, Хелен, я описал всего лишь одну из возможных схем. Так могу поступить я или любой другой мудак, который задурит тебе головуя женится и решит прибрать к рукам компанию. Нашу с Доном компанию. А мы слишком долго стоили ее, чтобы так просто отдать, поэтому можешь забыть о честной игре и том, что твое мнение интересно кому-то кроме мамы.

Кевин развел руками, будто извиняясь. Кажется, даже в его глазах промелькнуло что-то такое… непонятное. Тень сожаления или извинений, которую, скорее всего, выдумала я. Как Дон мог втянуть в эту историю нас с малышом? Зачем?

— Но если мы поладим и договоримся обо всем, — Кевин подошел ближе и похлопал меня по плечу, слишком надолго задержав взгляд на расползающихся полах халата, — обещаю стать неплохим мужем. И грудь… к дьяволу ее. Ты и так неплохо выглядишь, ноги так просто великолепны. Фитнес? Танцы?

— Не изучили мое досье? — я повернулась так, чтобы смотреть ему прямо в глаза. — Неосмотрительно, мистер Хэйс. Это помогло бы вам удержаться от необдуманных угроз. А пока простите, мне нужно одеться к ужину, и вряд ли дородовый бандаж также сильно взбудоражит вашу фантазию, как мои ноги.

* * *

После смерти Дона он почти не выходил из комнаты. Об этом знали, готовились, но до того самого дня, когда позвонили из больницы, Десмонд все ещё верил в чудо.

Вначале он похоронил брата и невестку, после, за три года — жену, отца, любимую девушку, а теперь ещё и сына. Из всей огромной семьи Хэйсов в живых остались только они с Кевином. По одному мужчине в поколении доживает до двадцати пяти — старое проклятие, плата за капиталы, добытые не совсем честно. Злая ирония заключалась в том, что к самим деньгам Десмонд так и не прикоснулся, зато сполна настрадался от их темной ауры.

Сегодня должна была приехать та самая русская, которая носит ребенка Дона. Которая носит его внука. Но сил встать и выйти к ней не было. Все дни Десмонд дисциплинированно просыпался в семь ноль-ноль, приводил себя в порядок, просматривал новости, особенно те, что касались мира скачек и компании Хэйсов, включал какой-нибудь сериал и выключал его вечером. Ел он только тогда, когда об этом напоминала Эмма. Выходил в коридор, когда появлялась неугомонная Шивон и просила освободить помещение для горничных. Вспоминал об окружающем мире, только когда тот нагло вторгался в его собственный, как случилось сейчас.