Подарок рыжей феи (СИ)

— Что ты на меня так смотришь?

— Ничего. Рука болит?

— Не очень.

Она недоверчиво хмыкнула:

— Они как увидели решётку, страшно взбесились. Тацетта её так тряс, что выломал, и всё время орал, что доктор Шалфей — шарлатан. А доктор сказал, что такое просто невозможно, у тебя там какие-то нервы в руке…

— Хватит уже красочных описаний, помолчи, — перебил он. Но безуспешно. Омела даже на слове не споткнулась, а уверенно продолжила:

— …и каждое движение должно причинять адскую боль. А они кричали, что они — круглые идиоты, потому что надо было заковать тебя в цепи, чтобы не мог двигаться. Правда, Шалфей говорил, что всё чепуха, и ты не мог действовать рукой, а они сказали, что раз уж тебя не берёт раскалённое железо, то какие там нервы! Это у них от тебя "нервы" и…

— Ну и язык у тебя, Омела, — процедил Гиацинт, отворачиваясь от взглядов друзей. Виола широко раскрыла глаза:

— Какое железо? — тихо переспросила она.

Гиацинт разозлился:

— Да послышалось тебе, ясно? Забудь! Я же говорил, что было — того нет, а ничего страшного и не было! А ты… — (он резко обернулся к Омеле), — больше не появляйся тут. Спасибо за заботу, конечно, но не ходи сюда, если хочешь нам помочь.

— Почему это?

— Потому! Заметят тебя и узнают, что мы здесь, поняла?

Она на удивление легко пообещала больше не приходить. Вернее, она сказала: "Хорошо, больше никто не увидит, как я иду к вам! Ну, до свидания…"

Омела забрала пустую корзинку, помахала им ручкой, и Розанчик проводил её до дорожки. Он следил, как Омела пошла в сторону форта. Малышка здоровалась с работающими на берегу бандитами, те кивали в ответ и продолжали заниматься своими делами, не обращая внимания на девочку. Вот она остановилась поговорить с кем-то, они смеются, и Омела идёт дальше, размахивая корзинкой.

Розанчик спустился с холма.

— Слушай, а она правда дочка Тацетты?

Гиацинт хмуро поднял глаза:

— Приёмная, успокойся.

Паж не удивился:

— Я так и думал. Где они с Неро` её взяли? На рынке рабов?

— Нет. Спасли с тонущего корабля. Там погиб её отец.

— Разумеется, они сами и потопили этот корабль, — Виола больше утверждала, чем спрашивала. Гиацинт кивнул и снова занялся медальоном, давая понять, что разговор окончен. Жена со вздохом остановила его руку:

— Идём.

— Куда?

— Наша очередь следить за пиратами. Нельзя оставлять их без присмотра.

Он встал:

— Я сам. Оставайся здесь.

Виола утомлённо покачала головой:

— Нет, милый. Сам ты больше шагу не сделаешь, хватит! Придётся терпеть моё присутствие.

Он дёрнул плечом: "как хочешь".

Оставив Розанчика и Джордано внизу, они устроились рядом на краю оврага и долго смотрели на долину молча, не говоря ни единого слова. Наконец Виола, глядя на форт, где сейчас вероятно находилась Омела, тихо вздохнула:

— Хорошая девочка. Зря ты её прогнал.

— Угу, — откликнулся Гиацинт. — Так она меня и послушалась, как же! Не волнуйся, явится снова. — Он с беспокойством взглянул на Виолу: — Почему ты заговорила о ней?

Виола погрустнела:

— Может быть, я убила её отца. Мне хотелось спросить, жив ли он, но я боялась…

Гиацинт нахмурился и обнял жену:

— Во-первых, не ты, а мы убили, а во-вторых, я думаю о том же. И ещё о другом: эта малышка и правда может быть нам полезной…

— Думаешь, она ещё вернётся?

— Уверен, — быстро сказал Гиацинт и добавил со вздохом: — Надёюсь, вернётся.

44. Прятки в ущелье

.

Через пару часов наблюдательный пост занял Джордано, а Гиацинт с Виолой спустились в овраг. Было очень жарко и все спрятались в тень, под каменный козырёк пещеры.

Друзья томились от вынужденного бездействия и старались придумать план, который поможет им добраться до стоянки "Дельфиниума" за рыбачьей деревней. Натал должен перевести отряд туда, если с теми, кто ушёл на разведку к форту, что-нибудь случится.

— По суше нам не пройти, — вздохнул Розанчик. — Только морем.

Виола поддержала его, ведь по берегу днём и ночью ходят матросы с "Геснера" и люди из форта. Пусть Неро даже счёл их погибшими в пещере, всё равно на берегу встреча с пиратами гарантирована.

Гиацинт размышлял вслух:

— У них три шлюпки, вернее, после моего побега, думаю, осталось две. Даже если удастся, пока не знаю как, захватить одну их них, вторая кинется в погоню. Жаль, никак нельзя угнать "Геснер", — с сожалением вздохнул он.

Розанчик спросил:

— А почему нельзя? Людей на нём немного, особенно ночью…

— Ты что, — безнадёжно махнул рукой Гиацинт, — "Чёрный Гесс" лежит сейчас кверху брюхом, как акула на отмели. Попробуй быстро вывести его в море! Что бы такое придумать, чтоб они не палили в нас из пушек, не переставая?

— Я ж предлагал вариант, — тихо напомнил Розанчик, но не отстаивал своё предложение, помня реакцию графа. — Мда… что бы такое придумать…

— Нужен какой-то отвлекающий манёвр, — откликнулась Виола. — Может, устроим пожар в форте?

— Интересно как? — хмыкнул Розанчик. — Если мы не можем просто выйти и вдоль скалы добраться до берега, пройти каких-то пятьдесят метров — нас, сто процентов, заметят. То как мы проберёмся к форту, где наверняка стоит охрана и наблюдатель на вышке…