Подарок севера

Она кое-как затопила печь, понимала, что, если не подбрасывать поленья печь быстро прогорит, но сил встать у нее не было. Одолевал тяжёлый больной сон. В какой-то момент сна стала нещадно болеть голова, как будто кто-то надел на голову железное ведро и стал бить по нему кочергой. Дарья поморщилась, натянула во сне на голову одеяло и звук прекратился. Потом кто- то стягивал с нее теплое одеяло, ей это не понравилось, она силилась встать и вернуть себе свою собственность, но была слаба как новорожденный котёнок, мысли расплывались, тело не подчинялось.

Спасибо невидимому врагу, он теплое одеяло вернул, и Дарья смогла спать дальше. Правда недолго, ее усадили, грубые руки крепко держали, а строгий голос приказывал открыть рот и глотать. Дарья и тут хотела возмутиться, но горло болело нещадно и из него вырывался только какой-то хрип. Поэтому не сопротивлялась и глотала кислую жидкость.

На этом ее мучения закончились. Она уснула и уже во сне почувствовала сначала что согревается, как будто обнимает горячую печку, а потом ей вовсе стало нестерпимо жарко.

Возникло ощущение, что придавили сверху горячей тяжёлой плитой. Даша попыталась выползти из-под этой плиты. И тут же почувствовала тихий успокаивающий шепот на ухо и нежное прикосновение ко лбу, как крылья бабочки. Плита сдвинулась, стало приятно и уютно, поэтому Дарья продолжала спать, радуясь смене болезненного тяжёлого сна на спокойный.

Дашка проснулась в теплой мягкой постели, от которой пахло не затхлостью старой квартиры, а свежестью. За окном было светло, как бывает светло на севере.

Север, точно, я же работаю в школе на Чукотке, подскочила на месте Дарья.

Подлетела с кровати как ужаленная, от резкого движения голова закружилась, и Дашка шлёпнулась прямо у кровати.

– Ты чего скачаешь как коза? – спросила Наталья Петровна, встав в дверях с полотенцем на плече.

– Ой, здравствуйте, я просто испугалась, что проснулась в незнакомом месте, я у вас дома? – спросила у коллеги.

– Да нет, голубушка, это мы у вас дома, – сказала Наталья Петровна, выделяя слово вас.

– В смысле у меня? – вытаращила на нее и без того большие глаза Дарья.

– Жить в халупе, которую тебе выделили невозможно, там чуть теплее, чем на улице, поэтому глава поселковой администрации любезно предложил тебе резервную квартиру, – помогая подняться с пола Дарье вещала Наталья Петровна.

– Так эта квартира чтоб в ней важные гости останавливались, как это он разрешил ее мне отдать? – произнесла Дарья, усаживаясь на кровати.

– Так сами важные гости и разрешили.

– А как я вообще здесь оказалась? – задала очередной вопрос Дарья.

– Ты не помнишь, что ли? – удивилась Наталья Петровна.

– Нет, сон только, сначала холодно было, а потом очень жарко и, и, и всё, – замешкалась и покраснела Дарья. Она чуть не ляпнула про шепот на ухо и нежные поцелуи в лоб. Подумают, что сбрендила.

– Так перевезли тебя не снегоходе, закутали в теплое одеяло и перевезли на следующий же день, – если голова не кружится, пошли на кухню, я бульон разогрела, поешь, а то слабая очень, итак в чем душа держится.

– А сколько вообще дней прошло с дня моей болезни?

– Так ты заболела в четверг, а сегодня воскресенье.

– Это я четыре дня провалялась? – ужаснулась Дарья, – так завтра на работу, – проговорила, усаживаясь за стол.

– Какая тебе работа, сиди горло свое восстанавливай, – тебе ещё два дня антибиотики колоть, – ешь давай, работница.

– А антибиотики где взяли? – прожевывая хлеб спросила Дашка.

– Все-то тебе знать надо, много будешь знать будешь старой и страшной как я, – припечатала Наталья Петровна.

– Так я и сейчас не красавица.

– Э не скажи, здоровые мужики как раз на таких малышек с миленьким личиком и западают.

– Скажете тоже, что-то не вижу тут очереди из здоровых мужиков, – насупилась Дарья.

– Дуреха, ты, ещё молодая, – по-матерински погладила ее по голове Наталья Петровна, – встретишь ещё своего сильного мужика, что от всех бед укроет и защитит от напастей, – поцеловала Дарью в макушку, – только б не сгубила тебя любовь эта.

– Ладно, я пошла, дверь не закрываю, вечером Андрей хотел зайти, и фельдшер придет укол делать. В школе тебя раньше среды не жду. Расписание уже перекроили, так что отдыхай, – последние слова Наталья Петровна прокричала уже из прихожей.

– Дим, ты не мог сказать, что в Усть-белую поедешь, я бы с тобой съездил, – сидя в самолёте высказывал Дмитрию Денис.

– А ты там что забыл? – грубо поинтересовался Дима.

– Дашутку проведать хотел, я ей кое-какие вещи привез, девчонка совсем неготовая для севера приехала.

Дмитрия точно кипятком изнутри обожгло, Денис назвал Дарью ласковым прозвищем так обыденно, как будто сто лет ее знает и всегда так называл. В крови вскипел неконтролируемый приступ ревности.

– А ты с каких пор волонтёром заделался? – ядовито спросил Дима.

– Дим, ты чего? – с недоумением уставился на него Денис, – девчонка хорошая, видно, что жизнь не баловала, помочь хотел.