Подарок (СИ)

Погода не радовала уже целую неделю, принося лишь бесконечные дожди, град, да холодные ветры. Дороги давно раскисли и стали совершенно непроходимыми, что уж тут говорить об экипажах? А прошлой ночью, словно выплёскивая последнюю мощную волну раздражения, прошёлся ураган, во время которого даже вековой развесистый дуб, стоящий в дальнем конце сада подобно символу нерушимости и долголетия, был повален. Ходили слухи, что в него ударила молния и сожгла почти до основания, хотя согласно словам других очевидцев, дерево повалилось просто от ветра. Так или иначе против стихии в эту ночь оно не устояло.

Как ни странно, сам огромный дом министра почти не пострадал. Повыбивало почти все стёкла с северо-восточной стороны здания, кажется, слегка пострадала крыша мансарды, и сад стал выглядеть довольно жалко. К тому же было мокро. Однако, определённо – очень спокойно. Словно природа, наконец-то набушевавшись, снова пришла к умиротворённому состоянию, о чём и свидетельствовали первые рассветные лучи.

Казалось, ничто не могло нарушить это спокойствие, кроме предгрозового…

— Тикки, ты мудак!

Тикки Микк едва не проглотил сигарету и, тщетно пытаясь откашляться, обернулся к задней двери, из которой на него неотвратимо и почти грозно надвигалась столь же обманчиво милая, сколь на самом деле опасная маленькая девочка лет так… Честно говоря, Тикки даже в мыслях боялся подумать, что она выглядит моложе, чем этого хочет сама Роад. Девочка частенько, когда бывала в слишком игривом или сумасшедшем настроении, интересовалась у всех и каждого – на сколько лет она выглядит. И никогда нельзя было угадать, какой именно возраст она хочет услышать: свой детский, свой официальный, свой Ноевкий или вообще суммарный.

В этом вопросе Роад была переменчивей ветра: минуту она хочет, чтобы её принимали за взрослую, а потом ещё пару минут чтобы относились как к несмышленому дитя. Или вообще одновременно требовала от разных людей разного отношения.

В общем Роад была довольно странной личностью, со своими демонами в голове, по сравнению с которыми чужие тараканы были просто дохлыми букашками.

— И что это за выражение из уст столь милой юной леди, я только что слышал? — задумчиво протянул Тикки. Судя по тому, как Мечта запнулась и внимательно осмотрела своё детское небесно-голубое платьице с рюшечками и бантиками, ещё сегодня утром она хотела, чтобы к ней относились как к обычному ребёнку, но уже успела передумать. — А если бы это услышал Шерил? Ты хочешь, чтобы твоего папочку удар хватил?

— У папочки не настолько слабое сердце, — слащаво протянула Роад, пытаясь передразнить собеседника, — и вообще, его здесь нет, он отбыл зачем-то к Графу.

— Не зачем-то, а за этим малолетним книжником, — вздохнул Тикки, поворачиваясь к дверям с намерением вернуться в дом, — ты что-то хотела мне сказать?

— Кроме того, что уже сказала? — улыбнулась Роад.

Если Тикки что-то и не любил, так это улыбки Мечты, потому что почти все они только непросвещённым казались добрыми и весёлыми. Роад умела улыбаться так, что только самые искушенные читали сокрытый в её миллионе улыбок подтекст. И ни один из этих подтекстов не был добрым или хорошим. Когда Роад была действительно добра или обеспокоена за чью-то судьбу, она не улыбалась.

Но Тикки уже совсем не помнил, когда в последний раз видел её совсем без улыбки, потому что даже когда Мечта грустила из-за болезни Графа, она улыбалась, слегка приподнимая уголок рта или открыто, так сказать во все зубы. Но ни одна из тех улыбок не являлась улыбкой веселья.

Роад была в высшей степени странным ребёнком.

— Ты хоть понимаешь, что ты творишь, Тикки?

И снова этот игривый голос, так кошка играет с мышкой, помрыкивая от удовольствия. Кажется Роад сейчас была серьёзна, раздражена и даже капельку зла. Чем он успел так перед ней согрешить-то? Ему что, своих проблем мало?

— Нет, милейшая Мечта, я, видишь ли, не отвечаю за свои действия, или у меня потеря памяти, или я вообще сумасшедший, но я, разумеется, не знаю, что именно творю.

Тикки отвернулся от Мечты и вошёл в дом. Поспешно пройдя кухонные помещения и направившись к кабинету Шерила, дабы лично убедиться, что его нет на месте, Тикки подумал о том, что лично прибил бы тех идиотов, что проектировали этот дом. Зачем было делать такой удобный выход в сад именно из кухни? Тикки любил открывающийся из него вид гораздо больше тех, что открывались из всех этих парадных и не очень выходов. Но каждый раз шляться через наполненные жарой и иногда до боли раздражающими запахами помещения Микк просто ненавидел.