Подарок (СИ)

Сегодня был пятый день, после которого он смог бы закрепить результат. Вот только не вышло.

Он сорвался. Вернее сорвалась его Чистая Сила, активировавшись заново, не смотря на его нежелание и сдерживающую печать, которая до этого исправно ему помогала. Ещё вчера он смог продержаться без Чистой Силы почти час, а сегодня не простоял и пяти минут. Она снова взбесилась. Аллен слишком хорошо помнил мгновение ужасающей боли, сдавившей его сердце. Он не помнил, как ему сломало рёбра, не помнил, как до такого состояния была доведена рука. Он помнил лишь боль в сердце, словно его пронзили насквозь и старательно провернули несколько раз.

Всего девять секунд, которые он пробыл в таком состоянии до возвращения в облик Ноя, растянулись для него в персональную маленькую вечность. Вечность, наполненную леденящим дыханием смерти. Это было намного страшнее того случая, когда Тикки пронзил его сердце тизом. Хотя бы потому, что теперь у него не было ничего, кроме страха и боли. Никакого мира, никаких друзей, никакой цели, никакого пути. Иногда ему начинало казаться, что это не его больной бред. Что у него на самом деле уже ничего не осталось. Совсем ничего.

Ни друзей, ни цели, ни мира, в котором он жил, ни того самого пути. А ничего нового им на замену ещё не пришло.

Аллен слишком сильно боялся того, что должно было прийти им на замену.

Он всё ещё боялся своей новой сущности.

— Это не хорошо, — наконец вздохнул Одарённость, закончив накладывать повязку севшему мальчику. Хотя Сам Аллен сейчас сесть был не в состоянии, и его поддерживал Тикки.

— А то и так не понятно, — с сарказмом отозвался Удовольствие, — что это было вообще?

— Похоже, Чистая Сила подчинилась данному ей приказу, — отозвался Граф, задумчиво стоящий слегка в стороне. И только тут до Аллена дошло, что он сидит на небольшом диванчике посреди очередной редко используемой комнаты с огромными окнами. Как его перенесли сюда из несомненно разрушенного пустого зала, он не помнил вообще.

— И что это был за приказ? — Обернулся Одарённость.

— И кто мог его дать? — это волновало Аллена куда больше. Потому что приказ для него был очевиден. Не смотря на то, что сердце сейчас больше совсем не болело, он боялся даже пошевелиться, опасаясь, что агония вернётся.

— Апокриф, разумеется. Я не знаю больше никого, кто мог бы отдавать команды Чистой Силе. Конечно, есть ещё Сердце, но его влияние на остальную Чистую Силу изучено куда меньше.

Аллен медленно перевёл взгляд на Одарённость, а потом даже заглянул в бесстыжие глаза Тикки Микка.

— Мне никто ничего не хочет сказать?

— Думаю, сегодня Мудрость снимет свой блок на воспоминания, — ответил Тысячелетний Граф, — судя по всему, без посторонней помощи ты не сможешь справиться со своей Чистой Силой. И нам необходимо узнать, откуда исходит эта проблема.

— Ну, вообще-то сейчас есть всего две правдоподобные версии того, что может помочь Аллену. И, кстати, скорее всего, они обе верны.

— А мне их хоть кто-нибудь озвучит?

— Прекрати быть обиженной букой! — хмыкнул Тикки, уже совсем недвусмысленно обнимая его и прижимая к себе.

— А… А можно я посижу в другой комнате отдельно от Тикки, он меня пугает? — раздражённо поинтересовался Аллен, не обращая внимания на тихий смех причины его смятения. Последние пять дней Тикки постоянно то прижимался к нему, то гладил, то улыбался, то смотрел очень странно. И если честно, то иногда это было даже довольно приятно. Правда Аллен предпочитал не думать об этом, а думать о том, что уже все Нои знали, что Тикки к нему пристаёт. А некоторые, возможно, знали даже раньше, чем это понял он сам. Например, Роад, которая частенько забегала к нему и болтала практически ни о чём, всё время норовя обнять и поцеловать. Особенно демонстративно она пыталась сделать это, когда Тикки был неподалёку. Удовольствие при этом только закатывал глаза и бурчал что-то про непоседливую хитрую девчонку.

Именно с тех пор Аллен стал приглядываться к Роад и понимать, что она ещё сложнее, чем он думал.

Неожиданное осознание, что Тикки его отпустил, благодаря некоторой задумчивости наступило довольно поздно. А когда наступило, Аллен удивлённо стал оглядываться по сторонам и заметил, что Тикки, поджав губы, сверлит сердитым взглядом Тысячелетнего Графа. Кажется, задумавшись, Аллен что-то пропустил.

— Шли бы вы уже, господин Граф, — наконец-то выдал Тикки, мстительно улыбаясь, — а то Малыш сейчас вспомнит, что у него вопросы о Четырнадцатом были, и задаст вам все.

К сожалению, Граф стоял в тени и видеть выражение его лица Аллен не мог, но вот то, что Первый Ной, услышав слова Тикки, тут же развернулся к выходу и заговорил о каких-то делах, Аллен отлично видел.

— Это нечестно! — тут же попытался вскочить на ноги Аллен, но в последнее время тело постоянно предавало его в самый ответственный момент, и он только шлёпнулся пятой точкой на пол.

— Вот сволочь! — под аккомпанемент из смеха Одарённости и Удовольствия выплюнул Аллен, с трудом поднимаясь, — почему он постоянно от меня бегает?