В городе они толкались у автобуса, словно хотели войти. Народу было много, и все пытались втиснуться в автобус. Мишка взглядом показал на женщину, у которой была полуоткрыта сумочка.
Лёшка протиснулся ближе и, сняв кепку и держа её над небольшой сумкой, спокойно вытащил деньги и передал Мишке. По ходу вытащил кошелёк и из заднего кармана у мужчины. Потолкавшись ещё немного, мальчишки пошли прогуляться по городу, затем – на вокзал и снова – в товарный вагон.
Мишка достал свёрток с едой и новенький перочинный нож. Лёшка был просто счастлив. Наевшись, Лёшка завернул, кусок пирога, в бумагу. Нахмурившись, сказал:
– Это мамке.
Ему очень хотелось купить туфли для матери, но Мишка запретил.
– Вот твои деньги, но пусть они пока побудут у меня! Хорошо?
– Да, так будет лучше. Иначе мать всё равно найдёт, от неё ничего невозможно спрятать.
Уже к десяти годам он стал успешным воришкой. Его ни разу не то что не схватили, а даже не заподозрили. То, что он раньше считал своим недостатком и из-за чего часто горевал – маленький рост, – это сейчас его очень выручало. Никому и в голову не приходило, что, маленький улыбчивый мальчуган с открытым взглядом мог обчистить их сумки и карманы.
Только дома становилось всё хуже и хуже. Мать пыталась образумить его, даже жестоко высекла, но Лёшка упрямо ехал в город. Однажды он сбежал из дома совсем…
И вот ему уже почти тридцать. За это время он четыре раза сидел в тюрьме, в общей сложности – двенадцать лет. Усмехнулся, вспомнив, как после очередной отсидки он снова шарил по сумкам и карманам.
Как же доверчивы и даже глупы женщины! Стоишь, прижавшись к женщине, улыбнёшься, а она и растаяла, засмущалась. А он уже из сумки взял то, что хотел, и словно нечаянно рукой задел её грудь. Извинился, смущённо улыбаясь, и в этот момент вытащил всё, что у неё было припрятано в бюстгальтере. И это срабатывало всегда.
Приходилось иногда вернуть кошелёк, незаметно подбросив, если видел, что человек просто «убивается» по потерянным деньгам. Так же поступал с документами. Документы не уничтожались и не выбрасывались, их нужно было вернуть – подбросить.
С женщинами серьёзно и долго он не общался. Не верил им, что ли. Пока не познакомился с девушкой по имени Клавдия. Она детдомовская. Из родственников только дядька в каком-то захолустном городке. Он и не заметил, как прикипел к ней. Чем-то она даже напоминала ему мать. Весёлая, шустрая, не умеющая врать и обманывать. Сказала ему:
– Ты бросаешь своё «ремесло» – расписываемся. Я хочу, чтобы была настоящая семья. Чтобы у наших детей было то, чего не было у нас, – дружная семья и достаток в доме.
Да, жить хорошо, в достатке – детская мечта Алексея. И, взвесив все «за» и «против», он решил жениться и начать новую жизнь. Было это очень непросто, руки просто «чесались», когда он видел чужие сумки и беспечных владельцев кошельков. Но он поклялся Клавдии, что, ни при каких обстоятельствах не прикоснётся…
Они зарегистрировали брак и поехали в гости к её дяде. Встретили их отлично. Родственники жили небогато, но и не бедствовали. В спальне за дверью Алексей увидел висевший на вешалке на вбитом в стену гвозде новый костюм. Он был великолепен! Отличная ткань и пошив! И его, Лёшкин, размер. Он просто кожей ощущал – как по его фигуре сшито: где нужно, свободно, а где нужно, облегает! Весь день он не мог отвязаться от мысли о костюме.
«А, гори оно всё синим пламенем! Завтра встану пораньше, прихвачу костюм и сбегу от них!» – решил он. Но тут же вспомнил про жену: «А как же Клавдия? Да сколько их было! И эта не пропадёт, – отмахнулся он от своих мыслей. – Сбегу, решено!»
Проснувшись утром, уже было хотел встать и потихоньку уйти. Посмотрел на Клавдию: она крепко спала. Стройная, просто точёная фигура, её кудрявая голова лежала на его руке. Осторожно высвободил руку. Клавдия, чуть потянувшись, повернулась и всем телом прильнула к нему. На лице безмятежная улыбка. «Да как же я её брошу? – подумал он. – У неё ведь в целом мире никого, кроме меня и дядьки, нет! Дядька рад, наверное, что на три дня приехали… Был бы хороший, в детдом не отдал бы. Да и кроме матери, никто и никогда так не любил и не заботился о нём так, как Клавдия… Провались тот костюм!»
И он снова лёг досыпать.
На следующий день они уезжали. Было небольшое застолье, их поздравляли как молодожёнов. Говорили напутствия. Дядька вынес свёрток, дал в руки Алексею.
– Теперь ты глава семьи! Вот тебе подарок от нас.
Алексей растерянно развернул свёрток и замер: в свёртке лежал тот самый костюм, который ему так понравился! Вскоре они уехали в Казахстан.
Ещё в тюрьме Алексей научился плотницкому делу. И, когда они поселились практически в пустом доме, он решил, что сам сделает мебель, своими руками. Первым делом он сделал стол. Добротный, не очень большой, но красивый и удобный. Немного ошибся, когда ставил ножки, но исправил и снизу крышки стола сделал метку. Подумал: «Это как картину подписать».
Прошли годы, Алексей ни разу не нарушил клятву, что дал Клавдии. Из Казахстана они переехали в Тольятти: