Подарок Тартини (СИ)

- А министром образования? – лукаво вставила Дарья, вспомнив, что именно так поступил Стас в своём сне.

- Ты можешь шутить, когда у меня так горько на душе! – поймав её пальцы, крепко сжал их Виталий Александрович. – Если ты останешься, то будешь министром образования. Такие люди нужны стране. Ты многое могла бы сделать для неё!

- Миру Снов я нужна тоже, - тихо ответила девушка, но Виталий перебил её.

- Мир Снов! Если это такое сюрреальное, фантастическое и могущественное государство, почему оно не может решить свои проблемы с помощью своих же граждан? Почему оно вообще должно иметь к нам какое-то отношение?

- Виталий Александрович, не говорите так, - сжала губы Дарья, - жители сновидений уже много раз помогали нам. Вы знаете историю Ричарда Дюкерта? Во время войны в 1917 году, при сражении под Камбре рядом с ним разорвался снаряд, и Ричард оглох. Он стал инвалидом. Сорок шесть лет он был им, и кошмары войны продолжали преследовать его все эти годы во сне. Когда бедному англичанину было уже 72 года, он увидел сон, сон о том самом дне, когда разорвавшийся снаряд лишил его слуха почти на полвека. Ричард проснулся  в холодном поту, и впервые за много лет услышал, как идут часы… Я могу рассказать Вам много таких историй, но, похоже, Вы нуждаетесь в самой беспощадной реальности. Прежде, чем Вы ещё раз попросите меня остаться, я хочу показать Вам библиотеку Гипноса.

Они снова оседлали Грёзу и спустя несколько мгновений остановились у ворот Города-Дворца.

- Вы вряд ли забудете эту экскурсию, Виталий Александрович, - посмотрела на него Дарья, - но помните о главном  - мы совершаем её не  из-за красот владений Гипноса.

Как когда-то город потряс воображение Дарьи, так и сейчас воображение Виталия Александровича попало в плен вечноцветущих садов и обаяния юных жителей. Но его спутница торопила коня, и все достопримечательности вращались перед глазами президента, словно разноцветные стёклышки калейдоскопа, не успевая быть рассмотренными в деталях. Спустя некоторое время Дарья и Виталий Александрович шли сквозь анфиладу залов  к библиотеке в резиденции Гипноса. Президент молчал. Его сознание было переполнено информацией, и срочно требовалось место для, как предчувствовал Виталий, новых впечатлений. Предчувствие полностью сбылось. Библиотека поразила Виталия Александровича своими размерами, но самым удивительным в ней были книги. Когда Дарья раскрыла одну из них в розовом переплёте, он замер, пытаясь разобраться в происходящем самостоятельно. Дарья потешалась, наблюдая за ним.

- Когда я впервые увидела эти страницы, - сказала она, - мне, как и Вам, было не до смеха. Но Вы  так часто строги и невозмутимы, Виталий Александрович, что видеть на Вашем лице проявление простых человеческих эмоций доставляет мне одно удовольствие. Вы не сердитесь?

- Как я могу сердиться на тебя?! – поднял на неё глаза президент. – В моей жизни не так уж много людей, помнящих о том, что я – обыкновенный человек. Правда, наделённый особыми полномочиями. Но тебе, Данилу Воропаеву и моему дантисту должно быть всё равно. Расскажи, что это за книги.

Дарья рассказала ему всё, что когда-то говорил ей Гипнос, потом объяснила, как пользоваться личным кодом.

- Хотите, мы отправимся сейчас в сон, скажем, Вашего друга Данила Воропаева? – предложила она, но Виталий Александрович решительно отвёрг эту идею.

- Читать письма друзей неэтично, а уж вторгаться в их сны – почти преступление, - сказал он, - я не хочу знать, что сниться Данилу.

- Напрасно, - задумчиво произнесла Дарья, - после посещения сна своей любимой актрисы я перестала смотреть фильмы с её участием. Но, может, Вы хотите посетить свои собственные сны, Виталий Александрович?

Не успела она договорить, как в библиотеку вошёл третий человек. Это был Амор. Узнав его, Дарья радостно шагнула навстречу, но тот жестом остановил её. На лице его лежала каменная маска.

- Амор?.. –  тревожно-вопросительно взглянула она на юношу и встретила пустой взгляд.

- Он умирает, - без эмоций сказал Амор и отошёл в сторону, освобождая Дарье дорогу. Она не поняла намёка.

- Кто? – на секунду в сердце закралась мысль о Гипносе, но тут же ушла – боги ведь бессмертны.

- Ты хотела знать, что за существо живёт с нами, - тем же тоном продолжал Амор, - когда-то ты хотела помочь ему преодолеть болезнь, а теперь он зовёт тебя к своему смертному одру – попрощаться.

- Ты сказал  - он?

- Да, это юноша, - эти слова Амор произнёс до того равнодушным  тоном, что сердце девушки сжалось от горя. Он говорил так, словно они уже похоронили его и смирились с потерей. Скорей, скорей к бедному несчастному умирающему, пока бьётся его сердце!

Она повернулась к Виталию.

- Я могу оставить Вас одного на какое-то время? – её слова прозвучали просьбой, а не вопросом. – Я скоро вернусь! – потеплел её взгляд, когда президент кивнул. – Здесь Вам ничего не грозит, Виталий Александрович.

Вместе с Амором они вскочили на Грёзу, и через несколько мгновений конь вынес их к океану.

- Быстрей, Грёза, милая!