Подбитые ветром

Получив необходимые сведения, друзья поспешили к треснувшему дубу.

— Будь здоров, косой! — донёсся сзади голос Афрозайца. Видно, пузырёк всё-таки нашёлся.

Уже сгущались над лесом сумерки, когда Лёва и Морская свинка добрались до места. Они остановились под треснувшим деревом. Тем самым, в которое недавно врезался Лёвин махолёт.

— Сплюшка! А, Сплюшка?! — прокричал страус, сложив крылья рупором.

— Надо её разбудить! — Морская свинка энергично хлопала себя по плечам. — А то мы здесь точно дуба дадим!

Солнце зашло, и в лесу стало весьма даже прохладно. Из дупла выглянул мышонок:

— Тише вы! Сплюшку разбудите!

— Серафим! — обрадовался Лёва.

— Живой! — взвизгнула свинка.

— Живой, живой... — проворчал мышонок. — Вот только не знаю, как отсюда спуститься.

— Ты погоди! — обнадёжил его Лёва, исчезая в темноте. — Я мигом!

— А что сова? — поинтересовалась Морская свинка.

— Спит, — сообщил Серафим, перебираясь на ветку. — Как прилетели, так сразу и завалилась. Просила к ужину разбудить.

Вскоре страус вернулся. За его спиной на бечёвке висел ярко размалёванный прямоугольник с изображением какого-то злодея. Злодей показывал длинный язык.

— Вот! — пояснил страус. — Воздушный змей! Сейчас я его выпущу, а ты хватайся за верёвку и — полный вперёд!

Страус приподнял змея за уголки и тот, подхваченный порывом ветра, взвился вверх. Серафим, учитывая безвыходность положения, на этот раз долго не раздумывал. Он уцепился за бечёвку и вместе со змеем взмыл над лесом.

— Ур-р-ра! — воскликнул Лёва.

— Пора?! — из дупла показалась заспанная сова. — Что?! Уже пора?! А где этот?!... Как его?!...

Глаза Сплюшки медленно закатились. Она упала навзничь и исчезла в дупле.

— Хр-р! Хр-р! — донеслось оттуда.

— Мой ученик! — всматриваясь в вечернее небо, заметил страус.

— Морской змей, я считаю, был бы надёжнее, — проворчала свинка.

Глава 3

О том, как страус Лёва построил дирижабль

днажды в лесу ударили морозы и наступила зима. Так говорится: "наступила", "ударили"... На самом деле ничего подобного не было. Просто стало холодно и выпал снег.

А вот Лёва, тот действительно с разбега наступил на грабли, и они его ударили по лбу. Но произошло это ещё осенью, когда Лёва испытывал новый планер, а Морская свинка сгребала опавшие листья для утепления погреба. И забыла грабли на поляне.

 

Афрозаяц, как всегда, крутился поблизости.

— Ну что там? — спросил жадный до новостей заяц у доктора, когда тот вышел от пострадавшего.

— Ушибся, — был краток Валерьян. — О грабли.

— Ограбили?! — заяц присвистнул.

— О грабли, — подтвердил доктор.

И вскоре по лесу разнёсся слух, что у Лёвы из гаража вынесли всё до последнего винтика. Этот слух очень взволновал сову Сплюшку, решившую, что у неё появился таинственный конкурент.

А Валерьян после тщательного осмотра установил у страуса шишку и прописал ему холодный "пятачок". Пятачок был у Морской свинки. Но её пятачок был всегда теплый. Морская свинка, готовая ради друга на всё, целый день просидела в погребе, чтобы его остудить. И заработала простуду. Так что вместо пятачка пришлось использовать медаль.

Остаток осени Лёва провалялся в постели с медалью на лбу. Чем очень порадовал грача. Пока страус болел, Саже не надо было при каждом дуновении ветра пристегиваться к ветке ремнём. И грачу так понравилась эта новая жизнь, что он решил подумать о своём будущем.

— Пора тебе, Лёва, подумать о своём будущем, — сказал Сажа, навестив больного страуса. — Я имею ввиду — взяться за голову.

Лёва взялся за голову и болезненно застонал.

— Вот-вот! Именно это я имею ввиду! — заметил грач. — Надо жить так, чтобы не было мучительно больно, Лёва!

После чего отбыл на Юг.

Каждую осень Сажа улетал на Юг. Потому, что зимой в лесу червей не было. А на Юге — были.

Ремень Сажа оставил доктору на хранение. А на изнанке нацарапал: "Мой ремень". Так-то. А Валерьян его на шею вместо шарфа намотал. Только прежде зачеркнул "ремень" и написал "нашейник". Получилось: "Мой нашейник".

Лёжа в постели и размышляя над словами грача, Лёва сделал кое-какие выводы. Он решил построить новый летательный аппарат — дирижабль. Дирижабли, как известно, взлетают без разбега. И, стало быть, Лёва мог избежать случайных ушибов.

Когда выпал первый снег, дирижабль был готов к полету.

Лёва встал на лыжи и отправился в лес за топливом. Поскольку дирижабль работал на дровах. Страус наслаждался лыжной прогулкой и во все глаза смотрел по сторонам. Смотреть по сторонам, вообще говоря, дело интересное. В одну сторону посмотришь — там одно, а в другую глянешь — уже совсем другое.

Так как Лёва смотрел по сторонам, он не сразу заметил Морскую свинку, съезжавшую на санях по склону оврага.

— Лыжню-ю! — скомандовала свинка. Страус благоразумно посторонился.

— Что?! Крылья на лыжи поменял?! — весело крикнула свинка, промчавшись мимо него в облаке снежной пыли.

— Ну, ты тоже не на катере, — парировал страус.