Подбор персонала в мире оборотней, или HR нигде не пропадет (СИ)

— Сандрина, — голос, низкий, с отчетливо жесткими, рычащими нотами, заставляет замереть на месте.

Ох, черт…

Этот мир, все-таки, пока не до конца за меня… Иначе бы наша встреча произошла попозже…

Глава 32

Выдыхаю, стараясь привести сердцебиение в норму, а то мало ли, какой слух у этого зверя? Может, и почувствует мое волнение. Или страх.

Хотя, как мне показалось, на такие фокусы тут способны лишь старейшины. Но Максан — не из последних оборотней в своем клане, так что рисковать и палиться на физиологии не стоит.

Поворачиваюсь, оцениваю позу и взгляд противника…

Ну что сказать?

Похоже, за пару дней я как-то позабыла уже, насколько этот волк… довлеющ. Излишне. На меня словно бетонная плита падает, дыхание перехватывает.

Он стоит возле своей машины, мельком отмечаю любопытные глаза водителя через лобовое. Интересно, случайная встреча? Или нет?

Максан медленно скользит взглядом по мне, сканируя от кончиков туфель до шляпки, словно комплектность проверяет, а то мало ли, вдруг где убыло? Или прибыло?

Затем жесткий внимательный взгляд возвращается к моему лицу, замирает… Глаза в глаза.

И я, словно в слоу мо, наблюдаю, как человеческие зрачки теряют свои очертания, чуть вытягиваются, зеленеют, наливаясь звериным, фосфорецирующим блеском.

Это завораживает, причем настолько, что сил двинуться с места нет, лишь перехватываю поудобней свой ридикюль с документами и образцами, которые мне дали в типографии, прижимаю к груди, словно защититься пытаюсь.

И тут же ругаю себя за этот жест бессилия. И злюсь, потому что хватит уже из себя жертву изображать! Я в своем праве! Я, а не он! Пусть у него другое мнение, и по не до конца понятным, странным законам этого мира Максан имеет на меня какие-то мифические права, но кто сказал, что я не должна бороться?

Потому выпрямляюсь, опускаю сумочку и спокойно смотрю в глаза волку. Прямо в самую гипнотическую их зелень.

“При неожиданной встрече с хищником в среде его обитания, нельзя смотреть ему в глаза, потому что это может спровоцировать агрессию. Зверь будет думать, что вы бросаете ему вызов”...

А-а-а!

Николай Николаевич, выйдите уже из моей головы!

Хотя, судя по чуть сузившимся и еще больше позеленевшим глазам волка, законы дикой природы вполне тут работают…

Максан каменеет лицом еще больше, делает шаг ко мне, легкий, текучий. Угрожающий.

И я изо всех сил стараюсь сдержать себя, и не отшагнуть, а то и больше того, не развернуться и не понестись, словно заяц, наутек!

Потому что последнее уж точно разбудит все звериные инстинкты, которые, ну мало ли, еще не задействованы!

— Добрый день, Максан, — очень сильно надеюсь, что голос сейчас звучит нейтрально и никак не диссонирует с моим лицом. А то как-то смешно будет, если я выгляжу испуганной овцой, пытающейся держать марку. Наоборот, кстати, тоже не особенно хорошо.

Как всегда, миллион мыслей, одновременно теснящихся в моей голове, помогает прийти в себя и обрести хотя бы подобие уверенности.

И, наверно, что-то все же срабатывает, лицо, голос, тон, или совокупность всего этого, но Максан останавливается. Хотя по первому впечатлению, собирался прямо тут меня хватать и утаскивать… куда-либо.

А сейчас словно на стену напарывается, тормозит и снова изучает меня, уже с другой эмоцией. И так забавно наблюдать за этим: вот только что был полон гнева и удовлетворения, потому что нашел, настиг беглянку! И никуда ей не деться, дряни такой неблагодарной!

А теперь чувствуется легкая неуверенность в позе, взгляде, по-прежнему тяжелом и гневном, но уже каком-то… сомневающемся, что ли…

Почему спокойна? Почему не убегает? Не оправдывается? Не падает на колени, моля о пощаде и обещая вечную покорность?

Что-то не так… Явно что-то не так.

Будь на месте Максана Гера или еще какой-то оборотень, более простой, не высший, то все мои интонации пропали бы, потому что этих бешеных зверей мало что способно остановить. И уж точно не внезапно включившиеся мозги. Тем более, что включаются они у них не каждый раз.

Но высший оборотень на то и высший, чтоб стоять на голову выше своих собратьев. И лучше контролировать себя.

И потому я могу разговаривать, а заодно и наслаждаться картиной того, как именно Максан себя контролирует.

С трудом. Но старается.

Вообще, вот такой взгляд на ситуацию со стороны отлично помогает не только в работе, но и в обычной жизни. Когда ты внутри происходящего, крайне сложно быть беспристрастным. Я долго этому училась, да.

И научилась… Не до конца, но все же. Могу чуть-чуть отходить в сторону в моменте и осознавать, как все выглядит, когда ты не внутри.

И сейчас у меня даже что-то вроде сарказма пробивается. Надо же, разогнался… Брутальный доминант…

— Рада тебя видеть, — продолжаю я светскую беседу, — как дела в офисе?

Максан, вероятно, опешив от моей неисчерпаемой наглости, хлопает ресницами, взгляд его чуть туманится, словно мой бывший, теперь уже, босс пытается осознать всю глубину моего цинизма и не достигает дна, а затем суровое лицо смягчает неожиданная усмешка: