Подчини меня нежно

Каждое его движение в тот раз сопровождалось болью. О том, чтобы получить удовольствие, не могло идти и речи… до тех пор, пока он не взял вибратор. Едва приложив крошечный плоский круглый предмет к моему клитору, Макс добился того, что все мое тело выгнулось, и парой мгновений спустя я кончила. Из глаз хлынули слезы, а мозг отключился, и я снова совершенно не контролировала себя — то удивительное ощущение, похожее на наш первый раз. Какое-то освобождение, прямо изнутри.

Когда Макс осторожно вышел из меня и лег рядом, до меня довольно быстро дошло, что все длилось не более минуты, а может, и меньше — словно время снова включилось, и я смогла посчитать его в том числе задним числом. Лори робко улыбалась нам обоим — теперь с чувством заметного облегчения. Ее лицо также посветлело, словно она пережила все это вместе со мной и тоже немного освободилась от страхов.

Макс молча вышел, и вскоре из ванной донесся звук льющейся воды. Я постепенно приходила в себя и пошевелилась:

— Лори, ты не могла бы снять наручники? — тихо спросила я, заметив в ее ладони ключ.

— Конечно, — кивнула она и освободила мои руки.

Мы молча обнялись. Я пока не чувствовала необходимости в словах, хоть и знала, что позже о многом захочу спросить ее и многим поделиться. Но пока мы просто гладили друг друга по спинам и нежно целовались, не испытывая ни малейшего напряжения, а лишь сплошную негу и приятную расслабленность.

Впрочем, продлилось это совсем недолго. Макс, явившийся через минуту, привлек внимание таким громким звуком, что мы обе вздрогнули. Обернувшись, я поняла, что этим звуком был удар стека о косяк двери, в проеме которой он стоял, глядя исподлобья на Лори:

— Кто тебе позволил, саба, снять с нее наручники? — спросил он тихим, но таким угрожающим голосом, что даже у меня по спине побежали мурашки. По тому, что он надел свежие брюки и даже футболку, я поняла, что Макс настроен на второй сеанс игры. За время нашего общения я уже уяснила себе, что чем больше на нем одежды, тем дольше и жестче он настроен развлекаться.

Лори подобралась и приоткрыла рот, ее глаза наполнились отчаянием:

— Мастер, я думала…

— Ты здесь не для того, чтобы думать, саба. Ты здесь для того, чтобы подчиняться, — перебил он, не повышая голоса. Но нам обеим от этого было не легче. Глаза Лори наполнились слезами. Взгляд Макса отражал лишь безжалостность, а я протянула руку и погладила ее по предплечью, не спуская глаз с него. Он не может ее обидеть — не позволю, успокаивала я сама себя, когда заметила, что сердцебиение заметно ускорилось.

— Пять ударов, саба. Встань, наклонись и положи руки на кровать.

Я резко перевела взгляд на Лори. Она хватала воздух ртом, словно рыба, глядя на Макса так, словно он только что вынес ей смертный приговор. Когда ее в последний раз наказывал мужчина? В те времена, когда она позволяла сечь себя до крови? Не об этом ли Лори вспоминает теперь, с ужасом глядя на моего дома? На секунду, под властью этих ее эмоций, я испытала настоящую злость на него — он вел себя слишком сурово. Но тут Макс перевел взгляд на меня, и выражение его полностью преобразилось:

— Спокойно, малыш, — произнес он очень мягким умиротворяющим тоном, — просто помоги ей пройти через это. Лори?

— Да, мастер, — отозвалась она ровным, безэмоциональным голосом, который выдавал еще не законченную борьбу с паническим страхом.

И тем не менее она нашла силы встать и мучительно медленно приняла ту позу, которой он потребовал, а Макс, неслышно ступая, обошел кровать, остановившись за ее спиной.

Я молча коснулась пальцами одной ее руки, побелевшей от напряжения — так сильно Лори растопырила пальцы, упираясь в кровать. И явно сейчас не замечала, насколько скованы ее мышцы, полностью поглощенная волевым усилием, которое позволяло ей оставаться на месте вместо того, чтобы бежать от нас с криками.

Макс ударил ее в первый раз совсем не сильно — это я поняла позже. Но в тот момент мы обе вздрогнули и зажмурились, а Лори еще и вскрикнула — так громко, словно испытывала невыносимую боль.

— Саба? — окликнул ее Макс таким равнодушным тоном, что мне захотелось отобрать у него стек и ударить его самого. Но Лори лишь послушно кивнула, моргнула и, с трудом разомкнув пересохшие губы, прошептала:

— Зеленый.

— Еще четыре удара, — тем же безжалостным тоном отозвался на это Макс и снова ударил ее стеком — на этот раз сильнее, и я опять вздрогнула, но Лори, удивительное дело, приняла второй удар почти без эмоций и напряжения. Наоборот, ее руки на покрывале слегка расслабились, а по телу пробежала дрожь. Погладив ее по руке, я немного успокоилась, и следующие три удара лишь прикрывала глаза и невольно поджимала собственные ягодицы, вспоминая, какими обжигающими бывают такие удары.