Подчинись мне (СИ)

— Ну, ты как? - спрашивает она у меня.

Женщина поджимает губы, когда поворачивается в мою сторону. По виду все понимает. Не очень я. И нос распух.

— И что это за самец в брачный период? - интересуется все же она, кивая в сторону окна.

— Не спрашивай, - отвечаю, взмахивая рукой.

Что тут рассказать-то?

— Только маме не рассказывайте, ей волноваться нельзя.

— Я тебе Варька только одно могу сказать - если мужик вот так бухает, то это на всю жизнь. Не лечится алкоголизм. Даже если человек в завязке, потом стоит только раз себя отпустить, и все: организм наверстывает. Все годы без запоя точно в ускоренном режиме...

Ничего не отвечаю.

— Я знаю, о чем говорю. Была я замужем до Гоши. Ну, ты в курсе. Все это проходила. И бухло, и квартиру разгромленную и побои. Вспоминать жутко. От такого лучше сразу бежать, поняла меня?

- строго спрашивает. - Никаких поблажек. Иначе так засосет, что потом не выпутаться никогда в жизни.

Вздыхаю.

Тимур ведь непохож на типичного алкаша. Алла Егоровна тоже говорила, что он не пьет. Не понимаю, что могло так спровоцировать.

— Нет, ты глянь! - Нина возвращается к происходящему за окном.

Делаю то же самое.

— Только что тех двоих раскидал, а теперь они ему в ноги кланяются. Я фигею просто. И этот, блядь, стоит, мнется. Гош! - кричит мужу, открыв шире окно. Тот лишь хмуро смотрит на жену, мол, замолчи, разберусь без тебя.

У подъезда проезд перекрыли две машины. Здоровенный мерседес на аварийках, который в нашем дворе смотрится очень нелепо, и ментовской бобик, мигающий синим.

Двое полицейский, дядя Гоша, Абрамов и еще мужчина в строгом костюме. Водитель, по-видимому. Сам бы Тимур сюда не добрался, и это очевидно.

Похоже, именно водила напомнил представителям закона о том, что трогать великого и ужасного нельзя. А лучше даже имя его не произносить. Здоровее будешь.

Абрамов опирается об изгородь, загораживающую палисадник возле подъезда. Сидит, потупив голову вниз. Дядя вскидывает руки на очередные слова полицейских и пытается им что-то доказать. А я уже понимаю, что это бесполезно. Где господин Абрамов, а где мы? Разные миры.

Параллельные вселенные.

— Ментовской беспредел! - заключает Нина.

А я знала, что так будет. Полиция Абрамову не указ. Дядя зря потратил время. И он явно в ярости.

Чем-то грозит мужчинам в форме, что практически отдают честь пьяной морде Тимура. Тот даже не смотрит на них. Водитель жмет полицейским руки, а дядя Гоша, в очередной раз махнув рукой и плюнув на асфальт, возвращается в подъезд.

Нина тоже отлипает от окна, поняв, что больше ничего интересного не предвидится. Я же в последний раз бросаю взгляд на Тимура, обещая себе, что это наша последняя встреча.

— Варька, чтобы я эту харю блатную тут больше не видел! - первое, что произносит дядька, оказавшись в квартире.

Можно подумать, я имею хоть какую-то возможность как-то на эту харю повлиять.

— Неужели, ему вообще ничего не сделали? - возмущается Нина.

— Скажи «спасибо», что мне вообще ничего не сделали! - злится мужчина. - А то привлекли бы за нападение и сидел бы! - взрывается дядя Гоша.

— Гош, ну... - пытается как-то успокоить его жена, но он отбрасывает от себя ее руки.

— С такими вообще не стоит связываться, Варюх! - предупреждает дядя. Будто я сама не знаю. Вот только меня не спросили. Абрамов сам связался со мной. Ничего такого я и не думала.

— Я все понимаю, - отзываюсь. - Не знаю, почему он ко мне прицепился, - тут же добавляю.

— Ладно, - чуть успокаивается родственник. - Нин, стопарик бахни мне, что-то я завелся.

— Сейчас, дорогой!

Женщина спешит на кухню, дядя Гоша в ванную, а я прячусь в своей комнате.

Что за день то такой? Бесконечный. Ужасный. И меня до сих пор трясет.

Падаю на кровать в позе звезды, надеясь, что это принесет облегчение. Но его нет. Есть лишь головная боль, скорее всего, отдающаяся от носа, и высохшие слезы.

Вот бы избавиться от всего и проснуться в новой реальности. Но у меня не выходит. Как минимум потому, что не получается даже глаза закрыть. Так и пялюсь в потолок, ожидая какого-то озарения.

Теперь я просто обязана найти деньги. Слов на ветер бросать не должна. Может, хоть это заставит

Абрамова отвязаться от меня. А ненависть, что зародилась в моей груди с новой силой, поможет избавиться от мучительных сновидений.

Иначе я просто не буду больше спать. Не хочу там, в том мире, растворяться в руках Тимура.

Умолять его поиметь меня. Все глубже и глубже тонуть в той грязи, что проделывает со мной мое же сознание, уподобляя во сне возбужденной самке, не знающей запретов, живущей инстинктами и похотью.

Но я не из тех, кто будет жалеть себя вечно. Мама научила. Это то, что передалось мне от нее.

Сила духа. Потому сгребаю себя в кучу, давя любые сомнения. Те, что заставляют думать о ничтожности собственной жизни.

ЕЩЕ раз разглядываю себя в зеркало. Касаюсь носа. Вроде не сломан. Но я не знаю наверняка. И

первое, что сегодня сделаю - обращусь к врачу. Потом договорюсь о дополнительных сменах на складе и найду квартиру.