Подчинись мне, Софи (СИ)

Вернись, я принимаю боль.

Твоих глаз, так глубоко одиноких.

Одиноко-глубоких глаз.

Где двое нас — лишь одна тень.

Твои грехи завязали глаза мои.

Где двое нас — лишь одна тень.

Вернись, не оставлю тебя в одиночестве.

Я, растворяюсь в твоих глазах.

Ты мое безумие и любовь одновременно.

Если не сможем мы идти одним путем вдвоем,

Земле оставим одну тень на крыльях четырех.

Перевод песни Тины Кароль «Твої гріхи»

— Х-м-м, ну садись. — как будто через силу выдавил из себя Максим, указывая рукой со стаканом на кресло напротив себя.

Но я не могла двинуться вперед и сделать так, как сказал мужчина. Я жадно впитывала в себя каждый миллиметр такого знакомого лица. Нижнюю часть скрывала борода, открывая моему взору лишь пухлые и когда-то такие желанные губы. В расфокусированных глазах полная апатия. На мужчине чистая белая рубашка с закатанными рукавами и черные классические брюки. Как будто он только что пришел с работы и решил немного расслабиться, выпивая дорогой алкоголь. Но все куда жестче…

Даже не знаю, что сильнее ударило меня под дых: то, что на удивление я была очень рада его видеть или то, что на самом деле хотела остаться, ведь видела, как он растоптан. Нет, Максима невозможно уничтожить, потому что даже сейчас выглядел таким уверенным в себе и несгибаемым. Как будто Романовский сейчас на самом деле встанет и с легкостью прижмет мое тело к стене, как в первый раз. Никто бы из посторонних и не сказал, что с ним что-то «не так».

Незаметно, дав себе пощечину, все-таки «отмираю» и молча сажусь в совсем сейчас неудобное кресло, под пристальным взглядом мужчины. Сколько он уже выпил? Я что ли на самом деле собралась рассказать ему о ребенке?

— Я соскучился, София. — одна фраза тихим голосом и мой мир, кажется, перевернулся с головы на ноги. Именно так.

Что? Мне не послышалось?

Честно говоря, я даже забыла то, о чем хотела сказать и зачем вообще приехала сюда. Глаза, что до этого сверлили дыру в полу, вдруг нашли его, одиноко-глубокие. В тот момент, перестало существовать все вокруг кроме его хриплого голоса. Одновременно шок и агрессия проснулись во мне. Хотелось ударить его, чтобы рука горела. Так сильно и со всей злостью.

— И тебе для этого нужно было все это пройти? — дрожащим голосом произнесла я, не веря, что моя жизнь была способна на такие «американские горки». — Черт, да как ты можешь мне сейчас это говорить? Ты знаешь, что я пережила?!

Максим продолжал молча, сверлить меня своими глазами и я, не выдержав, додала:

— Все кардинально изменилось, Максим, — уже спокойнее вышло на этот раз.

— Зачем ты пришла тогда? Ты ведь так хотела свободы, Софи. — без капли упрека произнес он, лишь с ощутимой вселенской усталостью в низком тембре голоса. Да, он прав, но появилось очень важное обстоятельство, изменившее ВСЕ.

— Я… Я беременная… Беременная. — одними губами прошептала, закусывая дрожащую губу и ожидая какой-то реакции, но ее не было. Лишь оглушающая тишина, поглощающая все вокруг. — Я не знаю, что дальше делать.,

46

— Что ты сказала? — за какое-то время спросил он, севшим голосом. Кажется, эта новость повергла Максима в шок, если мягко выразиться.

— Я не собираюсь делать аборт, Максим, но и скрыть от тебя это не имела права. — честно призналась я на одном дыхании.

Все время, смотря куда угодно, только не на мужчину. Честно боялась показать ему свои слезы. Я откровенно устала от всего, что вдруг легло мне на плечи. Это слишком…

— Сколько?

— Чуть больше месяца.

И снова гнетущая тишина, что заползала мне под кожу. Это было невыносимо. Сидеть с ним в этом относительно небольшом помещении и молчать, хотя так много хотелось сказать. С другой стороны, я сделала то, что была должна. Рассказала… Так что же держит меня на этом кресле? Почему не хочется уходить, а послушать его. Может…

— София… — вдруг прохрипел он таким виноватым голосом, что внутри меня все перевернулось. Я не была готова так быстро все забыть и снова смотреть в его глаза без обиды и злости.

От этих мыслей внутри меня все распирало. Так хотелось закричать, рыдая, но ни слез, ни голоса не было. Слишком много он сделал неправильного, слишком далеко зашёл.

— Нет! — воскликнула я, резко поднимаясь с места.

Вокруг все плыло и размывалось от горьких слез в глазах. Хорошо, что я не могла видеть его лицо. Это стало бы последней каплей для меня, я бы окончательно сломалась.

— София!

Кинул мне в спину, когда я сорвалась с места, желая быстрее оказаться подальше отсюда. Эти стены душили меня, забирали всю жизненную силу и желания продолжать бороться. Тот хаос, что творился вокруг, напоминал то состояние, что было у меня внутри. Я бежала, не поворачиваясь, так быстро, как могла. Задыхалась от громких и несдерживаемых рыданий, что рвались наружу и, я просто не могла и не хотела их останавливать. Миновала, темные деревья, острые камни под ногами, а сердце кричало остановиться, но было что-то сильнее. Что-то, что гнало меня вперед. Боль. Невыносимая и непередаваема словами. Обида и боль. Кажется, из этих чувств я состояла полностью и они заменили кровь в моих венах.