Подчинись мне, Софи (СИ)

Времени на раздумья у меня нет, поэтому я действую осторожно. Притворяюсь, что мне плохо и немного нагибаюсь. В глаза кидается большая ветка и не думая о последствиях, быстро замахиваюсь ею и ударяю мужчину, стоящего ближе ко мне. Он со стоном и грязным матом хватается за плечо, а я впервые осознав, что натворила, бегу в сторону дремучего леса. От страха, адреналин в крови зашкаливает и я даже не чувствую земли под ногами или то, как сильно царапают мою кожу грубые ветки. Даже и вспомнить не могу, когда сняла обувь на каблуке.

Слышу за спиной крики и быструю погоню, но не останавливаюсь. Перепрыгиваю через большую колоду, но внезапно нога подкашивается и я не удерживаю равновесие, падая на землю и сдирая в кровь коленки и локти. Пытаюсь отползти подальше, но в одну секунду оказываюсь над землей.

— Нашел! — в ту же минуту слышу над собой знакомый мужской голос и чувствую, как меня берут на руки и перебрасывают через плечо.

Сил совсем не осталось, чтобы кричать или вырываться. Только сейчас чувствую нарастающую боль от ран на оголенных участках кожи и дикую усталость.

Уже через пару минут меня снова сажают в салон черного внедорожника, но теперь с другой стороны от меня сидит водитель, а мужик, которого ударила, оказывается на переднем сиденье. Главный — ведет машину.

— Вы поступаете слишком глупо, София, и усложняете себе жизнь. — с укором говорит Главный.

Весь остаток пути проходит в гнетущей тишине. Говорить нет сил, как и делать что-либо для своего спасения. Это и так бесполезно. На коленках засохла кровь, но раны все равно очень жгут.

К тому моменту, как автомобиль останавливается, успеваю в голове прокрутить все возможные варианты дальнейшего развития событий. Если бы меня хотели убить, то зачем Главный приказал своим крысам быть со мной осторожнее? Хочет сам убить меня или, может, рабство? Вопросов, как всегда, намного больше.

— Выходите. — говорит своим «подопечным» Главный и они снова берут меня под руки, выводя из салона авто.

Мы оказываемся посреди большого сада. Газон идеально подстрижен и вдоль небольшой тропинки стоят фонарики, которые дают единственный свет кроме луны. Вокруг нас высокий забор, но мне не видно его целиком, ведь большая часть прячется за деревьями. Не знаю, есть ли в нем какие-то дырки, чтобы я могла сбежать отсюда. Если останусь живой, обязательно исследую его. Так просто точно не сдамся.

Теперь я поняла, что совсем не знала значение слова «страх». Он сковывает все тело, лишая воздуха. В голове роятся тысячи хаотичных мыслей, которые меняются со скоростью света. Конечности дрожат, и невозможно сделать глубокий вдох. Неизвестность пугает больше всего.

Когда мы подходим вплотную к большому двухэтажному особняку, я понимаю насколько мои дела плохи. Если этот «босс» настолько богат, то он с легкостью достанет меня из-под земли. Деньги решают все.

Главный звонит в дверной звонок и через несколько секунд нам открывает женщина. На вид ей пятьдесят лет, глаза темные, кажутся на первый взгляд добрыми. Она сочувственно улыбается мне, смотря на окровавленные коленки и, сказав, Главному, что нас уже ждут, ведет по длинной лестнице на второй этаж. Внутри дом выглядит еще богаче, чем снаружи: черный камин из мрамора в гостиной, дорогие картины на стенах, до блеска начищенная мебель из красного дерева. Гостиная и кухня разделены лишь импровизированным коридором и колонами в греческом стиле, которые ведут прямо к широкой лестнице. Все это чересчур похоже на пластмассовый домик для Барби. Здесь совсем неуютно, как будто его достроили только вчера и хозяева еще не успели обустроиться.

Главный не отходит от меня ни на шаг, поэтому не могу попросить женщину о помощи. Она кажется мне самой человечной из всех, что я пока видела. Так почему же она работает здесь?

На втором этаже, она останавливается напротив самой дальней комнаты и легонько стучит в дверь, после чего приоткрывает ее. Мне почти ничего не видно, ведь Главный держит меня подальше, но хорошо слышно о чем женщина говорит.

— Максим Александрович, ваша гостья прибыла. — тихо говорит она услужливым голосом.

— Хорошо. Пусть войдет. — отвечает ей мужчина и от его голоса мурашки идут по коже.

Мне вдруг начинает казаться, что я должна была его где-то слышать, но не могу вспомнить ни одного мужчину с таким низким тембром. От этого тона хочется сразу подчиниться и беспрекословно исполнять любые его указания. Немного хриплый, он заставляет сердце остановиться на секунду и перестать дышать. Опасный.

Через мгновение женщина опять выходит к нам и указывает на комнату, где только что была.

— Проходите.