Подчинись нам

Украдкой оглянувшись вокруг, я замечаю ещё с десяток шаттлов. И только около половины из них чёрные с белым. Те, что я видела на корабле Са-оира.

Остальные, словно стальные хищные птицы полукольцом расположились позади двух фигур.

Мужчины в тёмном бронекостюме… и женщины. Высокой, стройной, царственной даже.

Её алое платье буквально притягивает взгляд. Юбка стягом развевается и вьётся вокруг ног. Как и длинные тёмные волосы, отливающие красным. И я даже отсюда вижу, насколько она красива. Хищной, огненной красотой. И с какой яростью смотрит на шагающих впереди близнецов.

Кто она? Почему здесь?

Зазевавшись, я чуть не спотыкаюсь на последней ступеньке трапа. От падения меня спасает только стальная хватка Чотжара.

А в следующий миг змей подхватывает меня на руки. Испуганно выдохнув, я настороженно замираю. И не сразу замечаю, как А-атон оглядывается назад и вокруг нас двоих внезапно образуется переливающийся стальными бликами прозрачный купол. Движущийся одновременно с нагом. Правда, ему приходится хвост… поджать, чтобы поместился.

— Приветствую вас, наследные принцы империи Аша-ирон, — выступает вперёд незнакомец, когда А-атон и Са-оир подходят к ним ближе.

И, приложив руку к сердцу, склоняет голову. Правда, на губах мужчины играет заметная даже мне саркастичная ухмылка.

Он не уступает по габаритам Са-оиру. Такой же мощный и опасный с виду. Смуглая с бронзовым отливом кожа и красные волосы заплетённые в косу делают его похожим на сгусток пламени, закованного в броню.

— И тебе ясного неба, Сэтору. Что привело тебя в Тан-Гереиш сегодня? — с холодной учтивостью интересуется А-атон. — Этот Храм принадлежит нашей семье, если ты вдруг забыл. Нас оскорбляет присутствие твоих джа-аров в священном месте нашего рода.

— О, за джа-аров я, конечно, готов принести свои извинения, — с деланно вежливой рожей кивает этот Сатори. — Как только мы с вами разрешим недоразумение, возникшее между нашими домами.

— Недоразумение? — удивлённо тянет А-атон. — И какое же?

— О, сущий пустяк. Вы с братом, кажется, наконец решили войти в круг силы и принять своё наследие. Вот только забыли свою будущую сэ-авин об этом предупредить, — и он протягивает руку к стоящей рядом девушке. Та равняется с ним, становясь бок о бок и гневно сжимая алые губы. — Моя сестра была очень оскорблена. А я не люблю, когда мою сестру оскорбляют.

Глава 38

— Брат, ты помнишь, чтобы мы с тобой признавали рию Танатрис нашей сэ-авин? — поворачивается к Са-оиру А-атон.

— Нет, брат. Но до меня долетали слухи, что рия Танатрис сама себя таковой провозгласила. Очень самонадеянно с её стороны, — холодно отзывается тот.

Глаза огненной фурии вспыхивают бешенством, губы искривляются в гневном оскале…

— Да как вы… — шипит.

— Тише, сестра, — ледяным тоном осаживает её брат. И красотка мгновенно затыкается.

Субординация у них, кажется, жёсткая.

А красноволосый, сузив глаза, смотрит на моих хозяев.

— Может, вы и не признавали Танатрис своей сэ-авин официально. Но выбора у вас нет. Ни одна высокородная рия, кроме моей сестры, не рискнёт стать вашей объединяющей, — уверенно заявляет Сэтору. Его прожигающий до нутра взгляд останавливается на мне. И он припечатывает, смакуя: — Любая сгорит между вами. Только у Танатрис хватит сил выдержать этот ритуал на равных.

Это сказано явно для меня.

И удар своей цели достигает.

Судорожный вздох едва удаётся сдержать. От ужаса всё холодеет и обрывается внутри.

Любая? И я? Но… как же… они же…

— Тогда вам и беспокоиться не о чем, — цинично хмыкает А-атон. — Покиньте территорию Тан-Гереиш. Нам наблюдатели не нужны.

Он не отрицает.

Меня… хотят принести в жертву? И чтобы добровольно пошла? И… я поклялась, что так и сделаю, если ри-одо велит. Жизнью Сони поклялась. И… должна…

Тело начинает бить мелкой дрожью, когда я в полной мере осознаю, что могу не выжить в этом круге. Что могу умереть… уже сегодня… и ничего больше не будет. Меня не будет.

До этого я боялась своего первого раза. Боялась того, что меня будут иметь сразу двое больших мужчин. Но… бояться, оказывается, надо было другого.

Может, поэтому мне ничего и не рассказывали, ничему не учили, кроме как принимать их ласки и прикосновения? Зачем это делать для одноразового мотылька, который сгорит в их руках? Умрёт, чтобы они могли прийти к власти.

Они сказали, что я стану матерью их детей…

И ведь это даже не будет ложью. Не обещали ведь. Посулили только. Если выдержу… А я выдержу? Получается… что нет.

Может, меня глупую хрупкую землянку просто успокаивали так, чтобы не истерила и охотней на заклание шла. Посулили будущее. А я и повелась.

Руки нага вокруг меня сжимаются сильнее. Вряд ли утешая. Скорее приводя в чувство.

— А та, кого держит сейчас ваш верный на-агар, знает, на что идёт? — проницательно интересуется красноволосый жрец. — Она тут добровольно? Наследные принцы ведь не станут опускаться к принуждению? Абсолют не примет насилия в круге.

И чувствуется теперь в его голосе та сила, которая возможна только тогда, когда спрашивают по праву.