Подданная

— О чем ты хочешь мне сказать? Касательно Ноэля. Говори как есть. Не просто так ты меня тут встречаешь. Или караулишь?

Морай прокашлялся неловко, отвел глаза, но говорить не торопился — подбирал слова.

— Ну же. Не съем я никого! — возмутилась Рэна. Действительно, что за детский сад?

— Ты ведь догадалась?

— Догадалась о чем? — спросила Рэна, а потом решила не мучить Морая. В конце концов, он ни в чем не виноват, да и относится к ней с искренней симпатией. Если уж с кем и можно поговорить откровенно, то только с ним. — Да, я поняла, что Ноэль мной отвлекал внимание. Только вот не поняла, почему он мне об этом не сказал.

— У него есть небольшие трудности... Ему очень трудно доверять людям, с которыми он познакомился недавно.

— Странно, мне казалось, что сомнения в доверии тут должны быть больше с моей стороны. Но с Ноэлем я бы хотела поговорить.

Наверное, Рэна сказала это слишком резко. Потому что Морай взял ее за руку слишком быстро. Нет, вовсе не собираясь атаковать — слишком уж нежным было прикосновения.

— Ноэль... Ноэль хороший, правда. Но у него не все получается, так как он хочет. В итоге... его решения... они могут показаться хуже, чем есть на самом деле. — Такого косноязычия за Мораем Рэна никогда не наблюдала. Нервничал, боялся. — Поэтому оставь все как есть. Такого больше не повторится, я обязательно поговорю с ним!

Надо же. Так много эмоций. Не легких и смешливых, а искренних и глубоких. За кого Морай боялся больше? За принца или же за нее? Скорее, за нее. Если судить о силе Ноэля, то один на один против него практически ни у кого не будет шансов. Хотя Морай частично видел последствия использования ее силы, так что мог волноваться и не за нее. В любом случае, все его слова были искренними. Но отступать Рэна не собиралась:

— Я знала обо всем еще до того момента, как на Ноэля напали и пытались убить, когда он был один. И я его спасла. Как бы он не был силен, но одновременно с целой командой не справился. Так что он обязан мне жизнью. Дважды. Думаю, я имею право знать, почему он поступил так, а не иначе.

Я высвободила свою руку из руки Морая, хотела пройти мимо, но потом повернулась к нему, крепко обняв за талию:

— Все будет хорошо, поверь.

Глава 40

Рэна постучалась в дверь принца. Возможно, это было не совсем вежливо ломиться к кому-то, кто уже должен был лечь отдыхать. Но разговор был необходим — Рэна не желала быть игрушкой, которую испытывают и на которой ставят эксперименты.

— Войдите, — принц ответил куда спокойнее, чем можно было бы ожидать. А ведь наверняка слышал, что она рядом — эхо их с Мораем голосов должно было доноситься сюда.

Затворив за собой дверь, Рэна внимательно осмотрела комнату. В личных покоях Ноэля она была впервые. И аскетичная обстановка поразила ее. С учетом возможностей дворца, было странно не только отсутствие роскоши, но и просто какого-либо уюта. Словно келья монаха.

Принц сидел за столом. Простым деревянным столом, даже не лакированным. Сидел не в кресле, а на стуле без спинки, неудобном и жестком. Небольшая масляная лампа, узкая кровать, книжный шкаф, грубо сделанный комод для одежды. И дверь, ведущая предположительно в уборную с ванной. Почему? Почему все так обезличено и неудобно?

Все же Рэна слишком мало знала об обычаях Артоиса, чтобы понять происходящее в голове Ноэля. Но одно она знала точно — принц мастерски владел психологией. Конечно, в Артоисе это может называться иначе, но сути не меняет.

— Поговорим? — Рэна спросила прямо. Опять же, терять ей было особо нечего, на крайний случай всегда можно сбежать, хоть ей этот вариант и не очень нравился. Ей хотелось понять, почему принц стравил ее с Валентом, почему Валент поддался и что, черт подери, вообще тут творится! Что за соревнования, что за выживания, что действительно ждет ее впереди.

Принц кивнул на кровать, предлагая присесть, и, словно извиняясь, добавил:

— Больше тут негде. Что вы хотите узнать, госпожа Алхимик?

Он снова пытался играть, недооценивая ее ум.

Не совсем так.

Он щупал почву, пытаясь понять, что знает Рэна, и как эти знания обернуть в свою пользу. Это было разумно. Как Рэна могла вообще заметить, Ноэль был очень разумным. Притворялся безобидным, эдаким «Цветочным» принцем, которого не интересует политика и который всего лишь хочет выжить. Заставить всех окружающих недооценивать его, верить, что из всех принцев «Цветочный» — самый слабый и беспомощный. Даже собственных поданных. Или, по крайней мере, некоторых из них. И действовать исподтишка. Все сложилось на раз после этих соревнований. Другая, может, и не поняла бы, но у Рэны был слишком большой опыт по части знакомства с предательством и по познанию глубины подлости некоторых людей.

Каким бы принц не был интриганом, стратегом и хитрецом, но пока он эту грань подлости не перешел. И потому пока Рэна была на его стороне. Но ей нужна правда, жизненно необходима.

— Хочу узнать твою цель. Не верю, что она заключена в том, чтобы просто выжить.

— Но госпожа...