Подданная

— Хотя с такой устойчивостью вы вполне могли бы стать магом разума. Не такого высокого уровня, как я, но сильнее многих. — Тут Ноэль не бахвалился, он правда был поразительно талантлив, едва ли нашлась бы еще пара таких магов разума на весь Артоис. — Я бы мог даже научить вас всему.

Рэна улыбнулась и похлопала по плечу:

— Не стоит. Мне достаточно моей алхимии. Если овладеть полностью знаниями алхимии, то больше никакая магия не понадобится. Да и хватит обращаться ко мне чрезмерно уважительно. С Мораем ведь давно на «ты».

Принц, если и удивился ее отказу, то вида не подал. Он время от времени сбивался, то обращаясь на "вы", то на "ты", поэтому последнее предложение встретил с энтузиазмом:

— Так уж и быть. Но госпожой Алхимиком я не прекращу тебя звать. Не нужно будет придумывать титул, когда пройдешь испытание и станешь Аристократкой.

— В любом случае, это будет нескоро.

— Почему же?

— Ноэль, ты и впрямь устал. Пройдя ритуал, я прямым текстом заявлю, что алхимик. И не такой, который только и способен, что делать зелья. Если я правильно понимаю, то этот ритуал обнажит всю суть таланта человека. И некоторые догадаются, что я из себя представляю. Что я — аномалия. Поверь, тот, кто заставил Лиама исчезнуть, все поймет. И если это будет нужно, то попросту уберет меня с дороги, — сказала Рэна.

— Ты слабее того алхимика? — Ноэль нахмурился, все же не хотелось думать, что его подданные могут не быть кому-то ровней.

— Трудно сказать. Сколько лет назад был тот случай? Меня тогда еще на планете не было. Кем бы ни был тот алхимик, но у него огромная фора в изучении алхимии. Он, как и я недавно, превратил Лиама в камень. Я научилась такому меньше года назад. Это сложное и достаточно мерзкое заклинание, но требует глубоких знаний.

— А таланта?

— Сила в алхимии определяется не талантом. Точнее, не только им. — Рэна замялась, не зная, как выразиться. — Прости, не думаю, что смогу объяснить, сила алхимии определяется совсем не так, как у магов или воинов. Знания порой оказываются важнее, а иногда и нет... Извини, не могу сказать. Более того, не имею права.

Рэна сама путалась в мыслях. Когда она обращалась к алхимии, то всегда использовала нечто сродни чутью. Но объяснить это магу, воину или еще кому было невозможно, потому что это не то чутье, которое сродни интуиции или чему-то объяснимому. К счастью, Ноэль все понял и остановил ее путаный монолог жестом.

— Только скажи мне... Они ведь сделали с Лиамом то же, что и ты с нашими врагами, верно? Это можно как-то исправить? Вытащить из этого камня обратно?

— Я не стану тебя обнадеживать. — Рэна отвела глаза — убивать надежду было тяжело. — Я тебе уже рассказывала о том, как работает заклинание: поглощает людские души и использует как источник энергии. Жив ли Лиам зависит от слишком многих факторов: как сильна его душа, использовали ли созданный из него амулет и как часто, насколько могущественным был алхимик, сотворивший подобное.

— Но шанс есть?

— Есть. Маленький, но есть. Я знаю, что заклинание возможно обратить, но я не знаю как. К тому же, найти амулет именно с твоим братом будет нелегко. Камень могли выкинуть, продать или же отправить на другой конец света. В любом случае, мне есть над чем подумать. Давай отложим все до завтра. Сейчас мы слишком вымотаны, чтобы хорошо соображать, а уж тем более принимать правильные решения. Я пойду к себе, — сообщила Рэна, на что принц встрепенулся, не желая отпускать — конечно, когда перед глазами замаячила пусть практически призрачная, но все же ощутимая надежда, было трудно просто пойти спать. Однако от легкого смешка Рэна себя не удержала. — А если боишься, что сбегу, можешь прислать Морая. Надеюсь, он с великим удовольствием меня покараулит.

С этими словами Рэна вышла из комнаты принца и, не пройдя и пары шагов, увидела Морая, подпирающего стену.

Глава 67

— Что делаешь?

— Собираюсь тебя караулить, — Морай улыбнулся, отлепившись от стены, и пошел с Рэной вровень. Не задавал вопросов, не болтал привычно — и был нацелен на серьезный разговор. Наверное.

Зато Рэна не была — впечатлений на сегодня ей хватило с головой. Потому только вздохнула, посмотрела чуть тоскливо, на что Морай тут же поднял руки в примиряющем жесте:

— Я только чаю хотел с тобой попить!

— Как же, — Рэна не сдержалась, усмехнулась, но уступку оценила.

Они впрямь просто пили чай у Рэны в комнате в полной тишине. И нельзя сказать, что кого-то эта тишина напрягала. Есть люди, с которыми приятно не только поговорить, но и помолчать. Морай как раз из таких. Хотя, если так задуматься, то с Мораем все было приятно: и молчать, и болтать, и тренироваться, и стоять плечом к плечу. Наверное, и что-то большее с ним было бы приятно, но Рэна не знала, имеет ли на это право. Уже то, что было сейчас — близкие отношения, дружба, понимание — немало. Для нее, той, кому этот мир обещал навсегда остаться чужим и враждебным, это значило слишком много. Не разрушит ли она то, что есть, желая чуть большего, чем дружбы? Желая Морая как мужчину, любовника, возлюбленного, в конце концов.