Поддаться (ЛП)

— Никогда не шути о чем-то подобном, никогда не думай, что ты чего-то недостойна, потому что ты — все. Ты меня слышишь? Ты. Есть. Все.

Я плачу на его плече, выпуская столько отложенных эмоций, месяцев мучений, но все же чувствую облегчение.

— Детка, не плачь. Пожалуйста, все в порядке. Я так рад, что ты рассказала мне. Пожалуйста, детка, посмотри на меня.

Он сближает наши лица, оставляя глаза закрытыми, пробегая пальцами по моим веснушкам.

— Я знаю. Прости, что скрывала это от тебя. Я должна была сказать тебе раньше.

Мы стоим здесь, кажется, целую вечность. Он поднимает голову и смотрит на меня с таким изумлением в глазах:

— Позволь мне называть тебя деткой. Ты запрещала мне, когда я не знал, — я улыбаюсь, потому что он думал, что сделал открытие.

— Хочешь знать, почему я ненавижу это слово?

— П-ф-ф, давай. Все остальное я знаю, верно?

— Чед называл меня так, и каждый раз, когда он делал это, мне было плохо. Каждый раз, когда он пытался вернуть меня, даже той ночью, когда я встретила тебя прошлым летом, он говорил это. Он был тогда с другой девушкой, но загнал меня в угол, когда ее не было рядом. Каждый раз, когда он пытался убедить меня, что он единственный, кто будет любить меня, он называл меня «детка».

Круз отходит от меня и ослепительно улыбается:

— Хорошо, я рад, что ты сказала мне, потому что «репка» мне в любом случае нравится больше.

Глава 14

Когда правда треснет тебя по лицу, убедись, что подставил вторую щеку и принял удар, как мужчина

Круз

Я убью этого ублюдка. Мне приходилось раньше уничтожать людей в бою, и не думаю, что у меня возникнет проблема с убийством Чеда Нокса. Как бы не было больно признавать, но меня бесило то, что Нокс сделал с ней. Харлоу должна была быть умнее этого. Какой же властью обладал этот придурок из всех придурков на Земле?

Репка кажется такой сильной. Она так относится ко мне, что я чувствую себя самым важным человеком в мире. Никто никогда не заставлял меня чувствовать себя так. Только Харлоу, именно поэтому она моя.

Нелегко быть вдали от нее, особенно после того визита, когда малышка рассказала мне о том, что с ней случилось, и после чего я хочу смерти Чеда Нокса.

Когда я на дежурстве, то постоянно таращусь на ее фотографию. Скучаю по ее лицу. Чертовски уверен, что ничем не отличаюсь от сталкера, потому что сплю в обнимку с ее подушкой из дома родителей Уиллоу. Я спер ее, как только Харлоу съехала из-за новой работы в августе.

Грандиозная. Киска.

Да, девушка делает из меня такого хлюпика. Подушка хранит ее аромат. Даже спустя столько времени на ней сохранилось несколько волос Харлоу. Прежде чем заснуть, я вдыхаю запах, который еще держится, и чувствую себя рядом с ней.

Невероятно, да?

Арендовать дом родителей Портера — это здорово, но одиноко. Макс приходит иногда, чтобы позависать или выступить в «Джаксе», когда у него перерыв от учебы, но в основном я там в одиночестве. В выходные дни тренируюсь или бегаю по пляжу, который холодный, как задница эскимоса. Ноябрь не пощадил Сэнди Коув. Я беру сверхурочные, когда возможно, чтобы чем-то занять себя и не думать о своей малышке. В выходные — нянчюсь с племянником. Он самый милый ребенок, которого я когда-либо видел. Раньше Маттео был просто таким парнем, который ел и гадил, спал и снова гадил. Теперь он улыбается мне, и я улыбаюсь ему в ответ глупой улыбочкой. И еще я являюсь объектом шуточек у Беллы с Тони насчет Харлоу.

Белла знает, как я отношусь к Репке, что не хочу облажаться, пытаюсь быть лучшим парнем, поэтому постоянно говорит:

— Видишь, Антонио, я знала, что эта девушка изменит его.

Если честно, то так и есть. И этот факт делает из меня слабака. Парюсь ли я? Против ли? Абсо-черт-лютно нет!

Сейчас я торчу в своей патрульной машине перед «Джаксом», вспоминая ночь, когда рассказал Харлоу о своих чувствах. До этого никогда не представлял нас вместе. Ну, то есть, она же ненавидела меня в какое-то время. Била меня по яйцам и думала, что я бабник. Вообще-то, так и было. Я был шлюхой с большой буквы, но все изменилось.

Рингтон на Харлоу звучит в моем ухе, и это посылает по моей коже мурашки, ведь сейчас час ночи. Не представляю, почему она бодрствует, но улыбаюсь, потому что понимаю, что услышу ее голос.

— Привет, Репка. Почему так поздно? Все хорошо?

— Привет, малыш. Да, все хорошо. Соскучилась по нашей болтовне и из-за этого не могла уснуть. Как ты?

Когда она называет меня «малыш», я думаю, что это — самая сладкая долбаная хрень, выходящая из ее рта. И этим ртом она целует меня.

— Безумно скучаю по тебе. Как день в школе?

— Хорошо. Все было здорово. У меня классные дети.

— Я не могу дождаться, чтобы встретиться с ними когда-нибудь.

Она молчит, и я слышу шорох простыней, что трутся об ее тело, и завидую, что меня нет там рядом.

— Репка? Что происходит? — тон моего голоса повышается, когда я спрашиваю.

— Ну… Как насчет того, чтобы это произошло побыстрее?

— Что ты имеешь в виду?