Поддаться судьбе

Энн Эллис была красивой, объективной, волевой женщиной. Она обожала своих детей и это было заметно. С самого раннего детства, насколько помнила Сара, Энн делала все, чтобы ее дети знали, что они самые особые дары, которыми ее наградила судьба. Она заплетала свои длинные каштановые волосы в свободную шишку у основания шеи кроме тех моментов, когда она расчесывала их каждый вечер. Сара часто расчесывала их для нее, когда они делились событиями дня. А ее руки, самая прекрасная часть ее матери, думала Сара. Длинные тонкие пальцы, гладкая молочная кожа, которая никогда не казалась грубой, несмотря на ежедневные хлопоты, которые ей приходилось выполнять. У нее были «волшебные руки», как Сара их называла, которые могли утешить любую боль и утирали слезы, любя и нежно. Энн была занятой женщиной, заботясь о двух детях, о пятнадцатилетнем мальчике и свободолюбивой семнадцатилетней дочери, которая бы проводила день у ручья, чем в модных нарядах, даже если бы они у нее были.

— Эм, да, мама. Просто прекрасно. — Она поцеловала маму в щеку перед тем, как направиться к отцу, который сидел за кухонным столом, сжимая в руках кружку кофе. — Доброе утро, пап. — Она поцеловала и его в щеку, наслаждаясь тем, как его щетина пощекотала ее губы.

Если он еще не побрился этим утром, значит, день предстоит быть расслабляющим, без нужды в спешке, и не разрушит такое идеальное утро.

Она почти чувствовала себя виноватой за то, что прервала сцену на кухне. Ее отец с восхищением смотрел на Энн, когда она умело перевернула его яйца легкой прожарки, каждое выглядело идеально и не повреждено. Беспокойство отражалось на его загорелом лице, и усталость подергивала его щеки, но он смотрел на свою жену с обожающим взглядом, пока она кружилась возле чугунной плиты.

Саре нравилось, что ее родители по-прежнему вели себя как молодожены. Она много раз застукивала их танцующими на кухне под тихие напевы отца, ее мама пыталась увернуться от его поцелуев, притворяясь, что у нее подгорает обед.

Когда Энн появились с тарелкой дымящийся еды, Сара поймала нежный блеск в ее глазах, которые были прикованы к мужу. Ее длинные тонкие пальцы кротко погладили шею Эдварда, когда она поставила тарелку перед ним. Сара заметила контраст между ее молочно-белой кожей и закоренелой от погоды кожей лица ее отца. Их жизнь не была легкой, занимаясь земледелием в суровой горной местности, Энн все же смогла сохранить свою утонченность, за которой скрывалась ее сила.

А ее отец был добытчиком с жесткими усами. Эдвард усердно работал, более честного человека Сара не встречала. Он часто проводил дни напролет работая с утра до ночи на их ферме. Здесь всегда есть работа: строить заборы, чинить заборы, кормить лошадей, клеймить скот, заботиться о посевах кукурузы, картофеля и других овощей, которые можно вырастить во время короткого летнего сезона в Колорадо. Когда он был не дома, он уезжал, занимаясь бесчисленным количеством странной временной работой.

Иногда его нанимали на большое ранчо во время сенокоса, или он косил газон в сельскохозяйственных угодьях, или обрезал кроны деревьев в лесу. Однажды он даже забрел в Айову для сборки зерна. Времена были тяжелыми, и, если была возможность честно заработать лишний доллар, Эдвард никогда не уклонялся от нее. И их дом, хотя простой и скромный, всегда был в хорошем состоянии. Сара и Мэтью делили общую мансарду, а комната их родителей, кухня и гостиная находились на первом этаже. Он был маленьким, но уютным.

Вскоре восхитительный завтрак из яиц, булочек и подливы оказался перед Сарой. Ей было жаль, что она так поспешно ела, а не наслаждалась маминой едой, но ей не хотелось тратить драгоценное время дома.

— Мама, спасибо за завтрак, — сказала Сара, когда оставила родителей сидящими за грубо отёсанным дощатым столом.

Она выбежала на улицу, пока они не остановили ее и не отправили в курятник за яйцами. Она подошла обратно к крыльцу с тяжелой проволочной корзиной, наполненной мокрым бельем, представляя, что она сплетена из лозы. Она развесила одежду на веревки, растянутые между двумя высокими молодыми саженцами во дворе за домом, метнулась обратно в дом и поднялась на чердак в их с Мэтти комнату, убрав, заправив постели и вытерев пыль.