Подделка

– Не совсем. – Надин вылила молоко в раковину и ополоснула пакет. – Но я все равно оставлю его себе, так что не трудись читать мне мораль. Когда ты поняла, что хочешь стать художником?

– Ничего я не понимала. – Через голову Надин Тильда достала баночку с арахисовым маслом. – Просто мне было велено стать художником. И не меняй тему. Если не можешь посмеяться вместе с ним…

– Но ведь ты хороший художник, – перебила Надин.

Тильда что-то буркнула себе под нос. Роясь в ящике со столовыми приборами, она нашла нож для масла и торжествующе подняла его вверх. Похож на шпатель. Ничего удивительного, он тоже служит, чтобы размазывать масло. Какая разница, холст или хлеб?

– Просто повезло, – устало сказала она, задвигая ящик.

– Но тебе это нравится, – не отставала Надин.

Тильда взяла банку и принялась откручивать крышку. Она была голодна как волк. Немного секса вчерашней ночью – лучшее лекарство для снижения сахара в женской крови.

– Так тебе нравится?

– Привыкла. Ну, можно сказать, нравится.

– Привыкла, – протянула Надин, прислонившись к шкафу. – И не более того.

Тильда пожала плечами:

– Когда-то было довольно забавно. Учиться рисовать. Раскрашивать мебель. – «А потом эти Скарлеты». Она наконец открутила крышку и тяжело вздохнула. – Просто чертовы фрески меня достали. Вроде той, что в Кентукки. Можешь представить, как ужасно выглядят увеличенные в десять раз вангоговские подсолнухи над неудачной копией обеденного стола в стиле Людовика Четырнадцатого? Преступление против искусства!

– Значит, собираешься завязать?

– Нет. – Тост Тильды стал угрожающе потрескивать, и она вытащила его кончиками пальцев, стараясь не обжечься. – Нам нужно платить по закладным, а без фресок ничего не выйдет.

– Но ты терпеть не можешь фрески! Сколько же времени пройдет, прежде чем ты сможешь завязать с ними и быть счастливой?

– Если стану сдавать по одной каждые две недели? – Тильда вонзила нож в арахисовое масло. – О, всего лет пятнадцать или около того. Когда твоя мама в следующем году получит преподавательский диплом, это ускорит дело. Да и «Дабл тейк», похоже, стал выправляться.

– Пятнадцать лет, – протянула Надин. – Тебе будет сорок девять.

Тильда недоуменно подняла брови:

– Как это случилось, что от Бартона мы перешли к фрескам?

– Мне необходимо сделать правильный выбор. Не хочу всю жизнь заниматься тем, что мне не по душе, только потому, что моим родным тоже надо есть. – Она с сомнением посмотрела на банку с арахисовым маслом. – Конечно, я не отказываюсь им помогать, но все-таки это должно быть что-то такое, что мне нравится.

– Тебе не обязательно придется им помогать, – заверила Тильда, протягивая ей кусочек тоста с арахисовым маслом. – У меня все под контролем.

– Но не можешь же ты делать это вечно, – возразила Надин. – Посмотрим правде в глаза: я следующая за тобой.

– Нет! – почти вскрикнула Тильда, намазывая второй кусочек тоста. – Ты не обязана…

– А что я обязана? Отправить маму, папу и бабушку в богадельню? Если не я, тогда кто? «Дабл тейк» едва себя окупает. Преподаватели получают не так уж много. Бабушка, с тех пор как умер дедушка, ничем, кроме кроссвордов, не занимается, а Финстерсы не продаются. К тому времени, как я закончу школу, ты просто помешаешься из-за этих фресок. Значит, остаюсь я.

– Я обо всем позабочусь, – серьезно пообещала Тильда. – Надин, в самом деле, ты не…

– Все в порядке. Я так решила. Но я не стану заниматься нелюбимым делом. Не хочу…

– Что? – быстро спросила Тильда, заранее зная, что услышанное ей не понравится.

– Не хочу быть такой же несчастной, как ты. Хочу сохранить способность смеяться даже в тридцать четыре года.

– Я смеюсь, – возразила Тильда.

– Когда?

Тильда поспешно вернулась к тосту.

– Я смеялась на фильме «Баффи, победитель вампиров» в прошлый вторник. Определенно помню, что фыркала.

– Я люблю петь. А ансамбль Бартона хорош, пусть даже папа так не считает и терпеть не может Бартона. Но Бартон неплохо ко мне относится. Может, именно таким способом я смогу нас содержать.

– Ты выбрала Бартона, потому что решила зарабатывать деньги пением? – Тильда покачала головой и подняла стакан с соком и тарелку с тостом. – Я должна об этом подумать. Послушай, мне нужно идти вниз, готовиться к новой фреске. Не возьмешь Стива?

– Конечно, – кивнула Надин, гладя мохнатую головку. – Он может смотреть, как я одеваюсь.

– Не забудь закрыть глаза, Стив, – велела Тильда. – Да, Надин, если увидишь Дэви, передай, что все записи об остальных картинах – в верхнем ящике стола.

– Обязательно. А какие остальные картины?

– Тебе не стоит об этом знать, – бросила Тильда, направляясь к двери. – И кстати, Надин, я вовсе не несчастлива.

– Ну разумеется, – поддакнула Надин, явно не желая спорить.

– Вот так, – постановила Тильда и отправилась работать.

Глава 8