Подельник века

В полиции действительно работала Стеша, Стефания Марковна, делопроизводителем. Так тогда называли многих: от простой секретарши до большого руководителя. Известно, что через несколько лет глава московского сыска Кошко пойдет на повышение, чтобы стать… делопроизводителем Восьмого делопроизводства Департамента полиции. Того самого, который являлся всероссийским уголовным сыском.

А пока необходимые бумаги заполнял Ратманов. Ловко и непринужденно расставив все ижицы, яти и особенно еры, довольный собой, вернул документы вышеупомянутой девице.

– Спасибо, – ответила она, бегло пролистав формы, заполненные почти каллиграфическим почерком, и положив их куда следует.

Теперь Георгий Константинович Ратманов был не просто бандитом средней руки, недоесаулом хевры[17] Хряка и бывшим «начальником штаба», изгнанным из шайки атамана Казака. Отныне он официально значился агентом сыскного отделения полиции Московского градоначальства, правда, второго разряда и сверх штата. Но шеф сказал, что это только начало.

Ванька Каин[18] и Эжен Видок[19] тоже пришли в правоохранительные органы из бандитов. Но сделали там головокружительную карьеру. Оба были людьми отчаянной храбрости, сильными, решительными – почти как он, Юра Бурлак…

Так началась его новая служба, уже которая по счету. А впереди были минимум пять лет до революции, а может, и больше, если иной партизан времени не залезет своими грязными ручищами в маховик истории…

– Не за что, барышня! – Ратманов поблагодарил Стешу.

Ну а самым приятным моментом во всем этом временном хаосе, разумеется, был… аванс, подъемные, первое жалованье при устройстве на службу. Стефания Марковна «с барского плеча» выдала ему целых 30 рублей. Вполне сносно, особенно на первое время.

Ратманов быстро взбежал наверх, в порыве едва не сбив с ног пару новых коллег по службе. Но преодолев половину парадной лестницы, вдруг остановился.

«Воронъ ворону глазъ не выклюетъ, а и выклюетъ, да не вытащитъ». Или «ворон ворону глаз не выклюет, а и выклюет, да не вытащит»? Кажется, одно и то же, но разница была огромна! В первом случае – дореволюционный текст с ерами, во втором – современный, вероятно, XXI века. Первую бумагу он видел в кабинете Двуреченского здесь, в управлении. Вторую – уже дома у губернского секретаря. Без еров! Да еще и с несколькими повторениями, словно тот тренировался, как и сам попаданец недавно, привыкая к новой для себя орфографии!

Все-таки толкнув кого-то из полицейских, Ратманов добежал до кабинета Двуреченского. Впрочем, Викентия Саввича, как обычно, не оказалось там, где его искали. И это было очень похоже как на него, так и на Корнилова…

Тогда Жора стремглав выбежал на улицу. Поймал пролетку, едва не устроив дорожно-транспортное происшествие. Но вроде обошлось. Выкрикнул адрес:

«Чистопрудный бульвар, семь!» А пока повозка неслась туда во весь опор, еще и поторапливал всю дорогу. Сулил деньги, запугивал полицией. Благо теперь мог делать это вполне официально…

6

Вскоре показался дом. Но сначала… дым. Первые его предвестники и не особо приятный запах можно было почувствовать уже на Мясницкой. Дальше – больше. К концу поездки попаданец уже сильно кое-кого подозревал: «Ай да Игорь Иваныч…»

– Что, простите, ваше благородие? – извозчик тоже это слышал.

– Я это вслух сказал?

– Так точно-с.

– Ничего, забудьте.

– Что-то горелым пахнет, ваше благородие, не находите?

– Нахожу…

– И прям как будто по вашему адресу.

«Спасибо, капитан очевидность», – хотел ответить Жора, но смолчал.

Пролетка затормозила примерно в сотне метров от пылающего дома. Вокруг уже собралась толпа зевак. Да и пожарная охрана была тут как тут. Вот только следить за работой дореволюционного МЧС Георгий сейчас планировал меньше всего. Тем более что огнеборцы скорее наблюдали за догорающим домом, чем реально могли что-то изменить. В то время как Ратманов лишь стоял и приговаривал: «Ай да Игорь Иваныч, ай да Корнилов…»

А в толпе особенно бросался в глаза дворник Двуреченского, Филипп. Всклокоченные и местами обугленные борода и волосы, почти бешеный взгляд, дерганые движения – бедолага буквально не находил себе места. Но хочешь не хочешь, а надо было попробовать с ним поговорить. Кто еще мог пролить свет хотя бы на часть правды…

– Филипп! – подозвал Ратманов.

– Чего вам? – Дворник с бегающими глазами заметил знакомого, но не проявил вежливости, впрочем, как и раньше.

– Что здесь произошло?

– А то вы не видите…

– Я вижу, но… Ты можешь рассказать подробнее?

– А чего тут рассказывать? Это все из-за вас! Только он с вами познакомился, и тут такое!

– Из-за меня? – опешил Ратманов.

– А то из-за кого еще…

– Я-то тут при чем?! Я давно уехал на службу…

– Так и он уехал, и что?!

Георгий осознал, что с дворником каши вместе не сварить. Осталось только задать один вопрос, а дальше лучше ретироваться.

– А где сейчас Викентий Саввич? В доме же его не было?

– Это вас надо спросить, где Викентий Саввич… Вместе уехали, вернулись одни… Хотите, я щас полицию позову…