Подельница

Замятин вошел к Аверкину и еще с порога спросил:

– Старое дело Потапова у тебя?

– Вон в сейфе лежит. А что?

– Дай взглянуть.

– Бери, не заперто, – сказал начальник. – А у меня сегодня праздник.

– Что еще за праздник такой? – на ходу листая дело Потапова, спросил Замятин.

– А вон, наблюдение за мной сняли. Оказывается, этот майор во всех наших отделениях глазков понатыкал. А аппаратную Стас вычислил. В доме через дорогу.

– Да ну!

– И золотишко, твоей вороной натасканное, оприходовали и пробы на все приклеили. Чего будешь с ним теперь делать?

– Да погоди ты со своей ерундой!

– Ничего себе! Золото уже для него ерунда! – Аверкин достал из стола плоскую бутылочку и пару стопок. – Давай по граммульке. Будешь? – он посмотрел на Замятина. В гражданском костюме тот выглядел совсем по-домашнему.

– Будешь. – Замятин, оторвавшись от бумаг, подошел к столу Аверкина. Поднял наполненную рюмочку. – Будь здоров! – сказал Замятин.

– Обязательно буду, – ответил Аверкин и выпил коньяк. – Надо как-нибудь собраться да Терещенко угостить. Кабы не он, этот герой нас обоих бы!.. – Аверкин указательным пальцем нарисовал в воздухе крест.

– Слушай, а чего они его так стерегут? Нам по делу допросить не дают.

– Да похоже, что там кто-то из области замешан. Скажу по секрету… – Аверкин наклонился к стене и с силой выдернул вилку внутреннего аппарата из розетки… – Терещенко накатал телегу в Москву на областную прокуратуру. Так что береги задницу.

– А чего мне беречь, я временный, на полставке, – засмеялся Замятин. – Ну, наливай на вторую ногу, да порешаем…

– Чего решать-то? – выпив вторую, спросил Аверкин.

– Да тут смотри, какая штука. Потапов этот в отказ прет. Какого-то брата приплел. Типа за него отсиживал. И здесь никаких дел не знал и знать не желает.

– Ну, это они могут, – наливая на третью ногу, ответил Аверкин. – Так ты его не узнал, что ли?

– Да узнать-то узнал. Только он теперь странный какой-то. Постарел, картавит… Зубов вон нет ни одного. Разве тот Потапов стал бы жить без зубов? Тот за благополучную жизнь держится всеми четырьмя лапами!

– Раз сомневаешься, так проверь. Трое суток у тебя еще есть, – сказал Аверкин. – Еще будешь? – он брякнул рюмкой о бутылку.

– Не хочу, – ответил Замятин, подвигая к себе дело Потапова. – Это ж не сало. Куда его столько?

– Тоже что-то… – протер носовым платком лысину Аверкин. – А ты возьми это к себе и там разбирайся. У меня ребята на задании. Фатехина пасут.

– Что, здесь нащупали?

– По всем признакам здесь, раз в Питере нет.

– Ладно, пойду, перелистаю, – Замятин взял под мышку кипу бумаг и направился на выход. Вдруг послышался сигнал мобильника. Он задержался на полпути к двери и оглянулся.

– Слушаю, Оля, – сказал Аверкин. – Так. Отлично! Это где? Высылаю. Даму его? А как ты думаешь? Ну, значит, привози тоже. Если ничего за ней нет, отпустим. Давай. Я же сразу сказал, что он должен уже расслабиться, потерять бдительность. Вот, факт на лицо. – Аверкин выключил мобильник, снял трубку с аппарата внутренней связи, ругнулся и включил вилку в розетку. – Погодина мне… Слушай капитан. Возьми пару бойцов, больше не надо, и двигай на Жукова, двадцать три. Там Оля с Мышкиным Фатехина задержали. Сюда их всех доставишь. Действуй! – Аверкин потер руки, убрал коньяк в стол. – Ну, чего стоишь? Иди, работай, – сказал он Замятину с усмешкой. – К вам в кабинет их доставят.

– Так я и иду, – улыбнулся в ответ Замятин. – А ты бы, на правах начальника, связался с администрацией лагеря, где отбывал Потапов. Узнал бы, как он там жил.

– Ладно, попробую. Иди уже, – махнул на него рукой Аверкин.

Не прошло и получаса, как в кабинет оперов ввели задержанных Фатеева и его подругу Наталью Скороходову. Они оба имели перепуганный вид. Ольга прошла к себе за стол. Указала Фатехину на стул, что был напротив. Тот, оглядев кабинет, сел.

– Так, товарищ старший лейтенант, побеседуйте с дамой в кабинете Григорьева, – она подмигнула Васе. – А я здесь поговорю с молодым человеком.

– Идемте со мной, – указал на дверь Вася Мышкин, недоброжелательно глянув на Замятина, занявшего его стол. Тот улыбнулся ему вслед.

– Итак, гражданин Фатехин, вы задержаны по подозрению в убийстве своего коллеги по работе, работавшего с вами по адресу улица Заря Свободы, четырнадцать, квартира десять. Вы же там работали?

– Ну, работал, ну и что? Я никого не убивал, – ответил Фатехин, нервно покусывая губы.

– Однажды вы уже отбывали срок? – спросила Ольга. Замятин, просматривая дело Потапова, краем уха прислушивался к допросу.

– Ну, отбывал. Что теперь, все дела на меня будете вешать?

– Нет, не будем. Просто вы должны знать, что чистосердечное признание…

– Смягчает мою вину! – перебил Ольгу Фатеев. – Наталью отпустите. Она здесь не при чем. Тогда расскажу.

– Отпустим, если не при чем, – сказала Ольга.

– Все равно же не поверите ни одному слову. Да просто мне деваться некуда и отсиживаться надоело. Спрашивайте.

– Как звали вами убиенного? – спросила Ольга, на что Фатеев злобно мотнул головой.

– Петя… Петр…

– Полностью имя, отчество, фамилию помните?

– Петр Сергеевич Куневич, из Белоруссии… гастарбайтер. Хороший специалист, на все руки… – он опустил голову. – Можно воды? – попросил Фатехин. Ольга налила стакан воды и подвинула на край стола. Он, будучи в наручниках, очень умело взял стакан и моментально его осушил. – В общем, в тот день нам выдали аванс.

– А кто вам выдал аванс?

– Вадим… Завадский, у которого мы работали.

– Он кто, хозяин квартиры?

– Какой хозяин? Он типа посредника. Работу нам подыскивал. Да не в том дело. Вы меня по ерунде всякой не перебивайте. Я скажу все как есть.

– Ну, хорошо, слушаем. – Ольга подвинула диктофон ближе к Фатехину.

– Значит, как деньги получили, мы с Петром жребий бросили, кому в магазин бежать. Выпало мне. Ну, я пакет в карман, да и ходу. Он мне в спину крикнул, мол, напругу в щитке выруби, кипятильник пока отремонтирую. Кипятильник у нас был самодельный, так у него контакт, видимо, отгорел.

– А когда контакт отгорел? – спросила Ольга.

– Кто его знает. Еще вечером чай кипятили, а утром уже отвалился. А мы его и не включали. Нечего было заваривать, бабло ждали…

– Значит, вы пошли за едой, а ваш коллега стал ремонтировать кипятильник?

– Да. Точно так, – начал заикаться Фатехин.

– А еще, кроме вас, мог кто-то зайти в десятую квартиру? Ну, скажем, тот же Завадский…

– Так он вроде бы ничего там не забыл. Денег дал и уехал. Чего ему нас пасти?

– Вы долго пробыли в магазине? – спросила Ольга.

– Какое долго… тут через дорогу перешагнуть – и магазин. Ну… минут двадцать от силы…

– Так, дальше…

– Вернулся, смотрю: дверь приоткрыта, тишина. А еще светло было. Я на кухню прохожу, смотрю, он лежит на полу. Я ему по подошве пнул тихонько, мол, чего разлегся. Он молчит. Я его шею тронул, а меня током как шибанет! Вижу, мертвый он, Петя. Я тут растерялся, выбежал в подъезд, позвать кого-нибудь, а тут дверь прихлопнулась. Гляжу кругом, в подъезде никого, ну я и дал деру. Думал, отсижусь, потом все быльем зарастет.

– Не заросло, стало быть, – сказала Ольга задумчиво и вынула из ящика стола фото Потапова. – Посмотрите внимательно: вы знаете этого гражданина?

– Да, он похож на дядю Степу, из одиннадцатой квартиры. Он за нами типа присматривал, да и ключ у него был запасной, на всякий пожарный.

– Вы с ним как-то общались?

– Да нет… редко так… зайдет, бывало, осмотрит все и уходит.

– Вы с ним и не разговаривали ни о чем?

– Да он, по-моему, стеснялся много говорить. У него буква «эр» не выговаривалась, – сказал Фатехин и поднес фотографию ближе к глазам. – Да, он это, точно. Правильно! Он мог напругу включить! Как же я раньше-то не догадался!? Столько нервов себе попортил! – Фатехин повеселел. Попросил еще воды. Ольга налила. Он снова выпил залпом полный стакан. – Значит, это он, точно! Как это я сразу…

– А Клару после вы куда дели? – внезапно испортила настроение Фатехина Ольга.

– К-какую К-клару? – снова задумчиво начал заикаться Фатехин.

– Ворону-домушницу, которая к вам на лоджию золотые украшения приносила. Куда вы ее дели?

– Какая еще ворона? Как-кая домушница? Вы что?.. – еще больше растерялся подследственный.

– Хорошо. Вы тут посидите, подумайте, а я сейчас вернусь, – сказала Ольга, приподнимаясь со стула. – Только подругу вашу спрошу…

– Ладно, не трогайте ее. Она не при чем, – Фатехин поник головой. – Люблю я ее. Ребенок у нас будет.

– То-то я смотрю, она вся золотом обвешана, – Ольга в упор посмотрела на Фатеева. – Украденным вашей дрессированной Кларой.

– Ничего я больше вам не скажу. Вы и так все без меня знаете.

– Знаем, что пакет с ворованными драгоценностями вы хранили в кармане вентиляции, в ванной. И когда Вадим Завадский привез вам вентиляционные решетки, чтобы вы их закрепили на место, между вами и Петром Куневичем встал вопрос дележки драгоценностей. Но так как ворона принадлежала вам, вы и решили с ним не делиться. Тем более что отделка квартиры была почти закончена, основная часть денег получена. Потому вы, уходя в магазин, включили ток. А вернувшись, взяли стремянку, внесли ее в ванную комнату, достали пакетик с драгоценностями, для надежности проверили труп, предварительно его обесточив, выпустили на вольные хлеба Клару и исчезли. Поэтому, гражданин Фатехин, вы обвиняетесь в преднамеренном убийстве.

«Ну, девка, ну дает!» – восторженно подумал Замятин, потеряв всякий интерес к старому делу Потапова.

– Почти так. Только тумблер был включен до меня. И меня действительно ударило током. И никакого пакета с золотом в вентиляции уже не было. Скорей всего там до меня уже побывал этот… сосед из одиннадцатой.

– Так, ладно, прочитайте ваши показания и распишитесь. Побудете пока у нас, до выяснения, – сказала Ольга, подавая ему шариковую ручку.

– Как расписываться, если я в браслетах? – показал руки Фатеев.

– А как воду пили, так и расписывайтесь, – серьезно сказала Ольга. Фатеев, не читая протокола, поставил свою закорючку. Он знал, что в любое время может отказаться от показаний либо их изменить. Ольга подошла к дверям, раскрыла их и спокойно сказала дежурному сержанту:

– В камеру его.

Когда Фатеева увели, Ольга села на свое место и откинулась на спинку стула.

– Фу-у, какая духотища, – сказала она, достала телефон и позвонила Васе. – Ну, что у тебя?

– Да вот, Григорьев вытесняет из кабинета, – послышалось из телефона.

– Так веди ее сюда, я закончила.

Через несколько минут Вася привел Наталью Скороходову. Ее посадили на место, где только что сидел ее возлюбленный.

– А Саша где? – спросила дрожащими губами задержанная. – Вы его посадили? В тюрьму, да? Он не виноват! Отпустите его! – истерично завопила Скороходова.

– Если не виноват, отпустим, – сказала Ольга. – Скажите, откуда на вас столько драгметалла? Саша подарил?

– Он любит меня! Я его тоже! И не ваше дело, что он мне подарил.

– Да, конечно, только сдается нам, что цепочки эти и перстенечки добыты вороной-воровкой по кличке Клара. И вы это знаете не хуже нас. И возлюбленному вашему светит немалый срок, не только за многочисленные кражи, а также за убийство его напарника Петра Куневича.

Наталья вдруг вытерла кулаком слезы, всхлипнула и, сверкнув очами, показала фигу всем поочередно:

– Вот это видели!? Это я нечаянно включила свет в щитке! Это я забрала из вентиляции золото! Это я попросила соседа за пятьдесят тысяч упаковать в мешок и выбросить труп! И это я сейчас на четвертом месяце беременности!!! – последние слова Наталья не прокричала, а провизжала, да так, что даже Замятин вздрогнул.

– И все, что вы сейчас здесь наговорили, правда? – спросила ее Ольга.

– Да! – крикнула Наталья. – Выпускайте его. Я вам все, что скажете, подпишу. – Она снова начала плакать. Опера переглянулись. Ольга достала из стола чистый лист бумаги, подала гражданке Скороходовой.

– Пишите все, что только что сказали, – подала Ольга ей авторучку. – И укажите место, где находится краденое золото.

Когда ее увели, Вася Мышкин потянулся, покачал головой и с восторгом произнес:

– Да-а. Меня бы кто-нибудь так любил!

– Мы все тебя любим, – сказала Ольга. – Сходи-ка за Фатехиным.

– Да что я вам? – Вася выглянул за дверь и крикнул дежурному, чтобы привели Фатехина.

Пока его вели, Ольга успела перемотать пленку с речью Скороходовой и отксерить пару экземпляров ее чистосердечного признания. Когда привели Фатехина, она посадила его напротив себя и включила диктофон. Тот напряженно вслушивался в истерические слова возлюбленной и отрицательно мотал головой.

– Нет! Этого не может быть! – закричал Фатехин. – Это все она? Я думал…

– Она, она, ваша подельница, – подтвердила Ольга, подбросив ему под нос копию признания его возлюбленной. Тот быстро прочитал, скомкал в кулаке листок, сунул его в рот и принялся жевать. Как бы то ни было, но он все-таки проглотил улику. Ольга серьезно на него посмотрела и спокойно произнесла:

– Вкусно? Если хотите, есть еще пара экземпляров.

Фатехин зарычал в истерике:

– Стерва! Сука! Купилась!..

– Сержант! – крикнула Ольга. – Уведите арестованного. – Фатехина увели. – Слышали? – спросила она у мужчин. – Вот такая у них любовь.

– Да-а уж! – произнес в ответ Вася.

– А что делать с Потаповым? Выходит, что он тут ни при чем, – сказал Замятин, глядя на вошедшего подполковника Аверкина.

– Кто ни при чем? Потапов ни при чем? Этот матерый аферист и бандит?! Вон, майор этот, его племянник все рассказал как на духу. Пока тот отсиживал, он стерег его жилище, надеясь после оформить по наследству. Когда Потапов вернулся, провернул аферу с соседкой, оттяпав у одинокой старухи жилплощадь и оформив на себя. А ее пристроил в дом престарелых, где она вскоре и скончалась. Потом этому… Нестору нож в спину воткнул. Да за одно это ему червонец светит. Сейчас у него в коттедже, по совету племянника, прокуратура роется. И те двое, которые с ним были, тоже раскололись. Нам туда соваться не велено. Я думаю – и слава богу! Между прочим, Семен Львович, я дозвонился до администрации ИТК, где он парился. О нем неплохо отзываются. Работал библиотекарем, худруком самодеятельности. Особенно хорошо у него получалась роль вождя в спектакле «Человек с ружьем».

– Так вот почему он так правдоподобно картавил, – сказал Замятин. – Он, на всякий случай, играл роль другого человека. Мол, как так? Ничего не знаю, виноват не я, а брат, мы очень с ним схожи. Ищите его, а я пока тю-тю!

– Он только одного не учел: отпечатки пальцев не совпадают даже у близнецов, – сказал Аверкин. – По трупу что-нибудь выяснили?

– Выяснили. – Ольга показала признание подельницы Натальи Скороходовой.

– Молодцы! – прочитав его, сказал начальник. – А когда пойдете за… за золотишком?

Все переглянулись от неожиданного вопроса.

– Сегодня уже… – Ольга глянула на часы… – поздновато, наверное… Может быть, с утра?

– Ну, смотрите. С утра так с утра. Как раз и ордер готов будет. Так я чего к вам зашел? Завтра предпраздничный день. Может, соберемся, отметим приход весны?

– Давайте у меня, – сказал Замятин. – Я сегодня питерских гостей провожу, и у меня свободно будет.

– Кто «за»? Прошу голосовать, – сказал Аверкин. Все подняли по две руки.