Подъем и падение Запада

Теоретики могут выступать за или против империи, но все они уже свободно пользуются этим термином — от политического правого фланга до левого, от Майкла Игнатьева и Пола Кеннеди до Макса Бута и Тома Доннели. Именно это и наиболее примечательно: все участники дебатов знают, о чем идет речь. А речь идет не о традиционных темах распространения капитализма по всему миру и не о новой глобальной консьюмеристской культуре. Речь совершенно определенно идет о принуждающей внешней политике, об использовании вооруженных сил США на глобальных просторах, на всех материках и на всех океанах, о защите Соединенными Штатами своих интересов в глобальных масштабах.

В послесентябрьской Америке понятие «имперское мышление» сменило негативно–осуждающий знак на позитивноконструктивный. И ныне даже такие умеренные и солидные издания, как «Уолл–стрит джорнэл» и «Нью — Йорк тайме», впервые за сто лет заговорили об империи, имперском мышлении, имперском бремени не с привычным либеральным осуждением, а как о реальном факте исторического бытия. Изменение правил политической корректности ощутили на себе редактора бесчисленных газет и журналов повсюду между двумя океанскими побережьями. Ведущие американские политологи триумфально возвестили, что «Соединенные Штаты вступили в XXI век величайшей, благотворно воздействующей на глобальную систему силой, как страна несравненной мощи и процветания, как опора безопасности. Именно она будет руководить эволюцией мировой системы в эпоху огромных перемен»[404].

Открытие перестает быть открытием. Широко известный американский политолог Дж. Чейс вопрошает: «Кто смог бы отрицать, что Америка — имперская держава?»[405]. Идеальный мир, как открыто говорят американские теоретики, это такой мир, где «Соединенные Штаты доминируют в дипломатической, экономической, военной сфере и в области пользования ресурсами окружающей среды»[406]. И в сфере массовой культуры — вот впечатления американского профессора Дж. Курта от посещения им очаровательного богемского городка Кутна Гора (50 км от Праги): «Над городом и над всей Чешской республикой распростерла крылья Американская империя со своей «мягкой мощью» — поп–культурой. По мере того, как солнце пробивается над старинными крышами и шпилями соборов, видевших еще империю Габсбургов, воздух наполняют звуки рэпа из приемников подростков, на головах которых бейсбольные кепки и которые одеты в джинсы «багги»… Соединенные Штаты — самая гегемонистская и имперская держава за все пять столетий, прошедших со времени открытий Колумба»[407].

Страстной апологией исторической миссии американской империи является вышедшая в 2002 г. книга редактора газеты «Уолл–стрит джорнэл» М. Бута «Войны с целью достижения мира: малые войны и взлет американской мощи»[408]. Квинтэссенция этой апологии американской империи: мы, американцы, не мечтали об империи, не строили ее, не проектировали ее контуры — она упала на американские плечи достаточно неожиданно, когда рухнул «второй мир», а затем когда в условиях послесентябрьской (2001 г.) общемировой мобилизации главные регионы планеты — Западная Европа, Россия, Китай, Индия (всего 144 государства) — предпочли войти в формируемую Америкой коалицию.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ ЗАПАД ПОСЛЕ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ»

Случайный бой в Афганистане,

В ущелье гор сырой рассвет,

В две тысячи образованье

Свалил джелайл за пять монет —

Краса и гордость эскадрона

В седле подстрелен как ворона.

Р. Киплинг

Идеи, завоевавшие Америку (и Запад)

Библейское «в начале было слово» относится к Америке, может быть, больше, чем к какой–либо другой стране. Подготовка «неоконсервативной фалангой» нового идейного обоснования американской внешней политики (и фиксация этого обоснования в сентябре 2002 г. в виде «доктрины Буша») свершились не вследствие некой аберрации американского сознания, некоего восстания глобалистов против привычного отрицания осевой тенденции идейной истории Соединенных Штатов. Напротив, все основные предпосылки поворота к жесткому самоутверждению, действиям самостоятельно и желание опередить потенциального противника имеют в американской политической жизни долгую и последовательную историю. Как нам представляется, наиболее внушительный обзор этой истории сделал историк из университета

Пенсильвании Уолтер Макдугал во впечатляющей книге с «говорящим» названием: «Земля обетованная, государство крестоносцев»[409].

Имперское мировидение и «доктрина Буша» никоим образом не возникли на некой голой почве, как некий уход с идейной магистрали Америки. Напротив, долгая и богатая традиция питала подходы к ней, и мы постараемся проследить главные среди идейных предпосылок. Таковыми для Америки, которую мы увидели в Югославии, Афганистане и Ираке, являются восемь базовых долгосрочных тенденций американской истории и развития ее политической мысли.