Читаем Подъем Испанской империи. Реки золота полностью

Король Альфонсо Великодушный, дядя Фердинанда, правивший перед его отцом, закрепил власть Арагона в Южной Италии, хотя его долгое отсутствие в Испании ослабило его позиции там{53}.

На первый взгляд королевство Арагон могло показаться более динамично развивающимся и более разнообразным, чем Кастилия. Но Каталония находилась в экономическом упадке. Дни ее процветания, когда она доминировала в Западном Средиземноморье, закончились, даже несмотря на то, что развивающаяся торговля Валенсии частично компенсировала эту потерю. Более того, Кастилия имела рынки сбыта в Северной Европе – во Фландрии и Англии, успешно торгуя там шерстью. Эта торговля приносила процветание кантабрийскому побережью, особенно таким портам, как Корунья, Сантандер, Ларедо и Сан-Себастьян, чьи торговцы в конце XIII столетия создали сообщество «Братство Болот»{54} для защиты своих интересов. Ярмарки в Медина-дель-Кампо, торговцы Бургоса, моряки и купцы Севильи с каждым годом становились все более известны за пределами Испании{55}. Кортесы Кастилии были явно не так влиятельны как в Арагоне. Корона меньше зависела от них, поскольку у нее был альтернативный источник денег. Эти кортесы как законодательный орган были слабы{56}, но зато Кастилия становилась все богаче.

Король, услышав о матримониальных планах своей сводной сестры Изабеллы, заявил, что возьмет ее под стражу, если она не оставит это решение за ним. Это была обоснованная реакция. Но Изабелла в ответ приказала архиепископу Каррильо послать солдат, чтобы сопровождать ее в Вальядолид, где, как она знала, она будет в безопасности во дворце Хуана де Виверо, женатого на кузине Фердинанда, – племянника архиепископа, который сам некогда был королевским казначеем.

Оттуда она отправила фрая (брата) Альфонсо де Паленсия и Гутьере де Карденаса к Фердинанду Арагонскому. Принца не понадобилось убеждать отправиться вместе с ними в Кастилию, что он проделал в старинном романтическом духе – без свиты, хотя и был ранен под градом камней, сброшенных на него и его отряд в Бурго-де-Осма{57}.

В Дуэньясе, городке, принадлежавшем Педро де Акунье, графу Буэндида, брату архиепископа Каррильо, расположенном между Вальядолидом и Паленсией на рубеже между Старой и Новой Кастилией, Карденас 14 октября 1469 года представил Фердинанда Изабелле, как утверждают, с такими словами: «Вот он, вот он (Ese es, ese es)» – фразой, которая потом была помещена на его гербе в виде переплетенных «S».

И Фердинанд, и Изабелла понравились друг другу, нотариус записал их взаимные обеты, и Изабелла написала своему брату, королю Энрике: «При помощи моего письма и моих гонцов ныне извещаю ваше высочество[4] о моем решении касательно моего брака». С тех пор она целиком посвятила себя Фердинанду – и возмущалась его постоянными изменами{58}. Он тоже был воодушевлен: «Я умоляю вас, госпожа, писать мне чаще, поскольку, клянусь жизнью, письма очень поздно доходят»{59}.

Архиепископ совершил венчание во дворце Виверо в Вальядолиде. Кроме Фадрике Энрикеса, адмирала Кастилии, дяди Фердинанда, практически никто из крупных национальных деятелей не присутствовал. Также присутствовали внебрачные дети Фердинанда – Альфонсо и Хуана Арагонская{60}. Фрай Перо Лопес де Алькала зачитал сомнительной подлинности буллу папы Пия II, снимающую с супругов всякий грех кровосмешения. Другой, уже подлинный документ прибыл из Рима позже.

Тот факт, что в Кастилии насчитывалось примерно четыре миллиона человек, а в Арагоне – менее миллиона, давал Изабелле преимущество в сделке с Фердинандом{61}. Но все равно – этот брак горячо поддерживали король Арагона Хуан II, а также его друзья среди знати и деятели церкви{62}. Фердинанд должен был стать родоначальником новой династии королей.

Фердинанд Арагонский родился в 1452 году, годом позже Изабеллы, в доме семьи Сада в Сосе, в высоких Пиренеях Арагона, куда уехала рожать его мать, Хуана Энрикес, вторая жена его отца, поскольку воздух там был хороший. Знать Арагона в те дни летом отправлялась в эту долину. Остатки ее дворцов до сих пор можно там увидеть. Историк Эрнандо де Пулгар так писал о молодом Фердинанде: «Он был настолько любезен, что все, кто хотел говорить с ним, жаждали служить ему»{63}. Современный историк пишет, что он был «самым гениальным из ренессансных правителей»{64}. Он был приветлив, умен и отважен. Но его девиз гласил: «Как наковальня, я храню молчание до времени». По сравнению с отцом он был экономен, отчего многие считали его скупым. Он любил охоту, игру, турниры и, прежде всего, женщин{65}.

По его совместным с Изабеллой портретам мы знаем, как он выглядел. На портрете в Реаль-Монастерио-де-лас-Уэльгас в Бургосе мы видим довольно смуглого человека. В Прадо мы видим его молящимся на изображении «Мадонны католических монархов», а в Колехьята-да-Санта-Мария-Дарока мы видим его с сыном, не по летам развитым инфантом Хуаном{66}.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное