Подъем (СИ)

— Анна Федоровна, у меня, правда, все хорошо. Не стоит обо мне беспокоиться.

— Знаешь, Маша, я никогда тебе этого не говорила, но, думаю, сейчас самое время. Как бы я ни хотела, чтобы рядом с Андреем была именно ты, как бы я не мечтала, чтобы вы подарили нам еще одного внука, вместе старели и любили друг друга, как прежде, я думаю, что без него тебе будет лучше. Ты молодая, красивая женщина, достойная куда лучшей жизни, нежели ждать вечно занятого супруга у окна. Он всегда тебя недооценивал, принимал, как должное твою любовь, ставя на первое место свои желания. А эта Рита — прекрасное средство спустить Андрюшу с небес на Землю. Думаешь, он не взвоет, когда окажется на твоем месте? Будет локти свои кусать, вспоминая, какой заботой был окружен и какую женщину потерял…

- Это уже и неважно… Как бы у них ни сложилось, для нас нет пути обратно… И я вовсе не из-за этого переживаю… Просто я вдруг задумалась над тем, что растрачиваю себя впустую, не получая отдачи… Не отдаю себя любимым занятиям, до ужаса боясь глобальных перемен. Вышла на работу в захудалую конторку и даже не стремлюсь куда-то продвинуться. Может быть, мое место действительно у плиты?

— На этот вопрос сможешь ответить лишь ты сама. Сколько бы в тебя ни верили близкие — ты обречена на провал, пока сама не поверишь в собственные силы, — пододвигая ко мне печенье, отвечает женщина. — Я за столько лет работы в роддоме повидала разных женщин: успешных, не очень, несчастных и окрыленных, одиноких и замужних… Человек сам волен выбирать, по какому пути идти. Все зависит лишь от того, насколько он готов к риску.

— Я всегда поражалась бесстрашием Андрея. Эти кредиты, бизнес… Мне бы не хватило духу, поставить на карту все ради достижения иллюзорных целей.

— Андрюша с детства такой: продумывает наперед, как бы получить наибольшую выгоду. Вот Сережка был его полной противоположностью — всегда прятался за спину брата, опускал руки, стоило возникнуть препятствию на пути. Он ведь был очень болезненный, в сад толком и не ходил: то ОРЗ, то ротавирус… Из больниц не вылезали. Вот и повелось у нас в семье всегда его оберегать. Андрей гонял местных мальчишек, вечно шпыняющих его брата, а я все свои силы клала на повышение его иммунитета. Обивала пороги, чтобы получить путевку в санаторий…

— Вы никогда не рассказывали мне о нем, да и Андрей обходил эту тему стороной… Мы ведь с ним толком и не были знакомы…

— А что тут говорить… Опекаемый всеми родственниками, он вырос тепличным и неприспособленным к жизни. Он и в институт-то с трудом поступил, да и закончил его чудом… В двадцать один привел в дом расфуфыренную подружку, заявил, что у них любовь… И ведь любил, а она из него веревки вила — таскала за собой по клубам, высмеивала его попытки получить диплом… А через пару месяцев бросила. Так он и пристрастился к выпивке. После нее у него, конечно, случались романы, но забыть свою Виолетту не смог. Два года угасал на наших с отцом глазах… Проглядели мы его Маша, — я молчу, размышляя над тем, как же тяжело родителям принять подобный выбор собственного ребенка. — Видеть, как твои дети допускают ошибки и набивают себе шишки — всегда больно. Оттого и не принимаю я решение Андрея, знаю, что ничем хорошим его роман не закончится… Одного сына я уже потеряла и теперь видеть, как старший ребенок собственными руками рушит свою жизнь для меня невыносимо трудно.

— Кто знает, может, Рита еще сумеет вас переубедить? Вдруг она ни так плоха, как вам кажется.

— Я уже жизнь прожила и не так-то просто меня провести. У меня лишь одна невестка и другой мне не надо, — тепло улыбаясь, заявляет свекровь и встает из-за стола, оставляя меня наедине со своими мыслями.

* * *

В жизни каждого человека рано или поздно наступает момент, когда с первыми лучами солнца измученный размышлениями мозг все-таки выдает единственно верное решение — пора что-то менять. Мое воскресное утро началось именно так — я проснулась мгновенно, подгоняемая азартом и нетерпением, спрыгнула с нагретой кровати и засеменила босыми ногами по прохладному полу к своему ноутбуку. Идея возникла настолько внезапно, что пальцы не успевали стучать по клавиатуре, вбивая в поисковик печатаемые мной запросы. К полудню я уже имела четкий план и твердую убежденность, что рискнуть все же стоит.

— У тебя что, пожар? — плюхаясь на диванчик в выбранном мной кафе, интересуется Света. — Половина второго! Я не встаю по выходным раньше часа дня!

— Прости! — протягиваю я, складывая ладони в умоляющем жесте. — Но я не могла ждать! Света, я решила уволиться!

— У тебя температура? — касаясь прохладными пальцами моего лба, удивляется девушка. — Это, конечно, здорово, но ты не могла сообщить мне об этом по телефону?

— Нет, потому что это еще не все! — выдерживая паузу, заявляю, растягивая губы в улыбке. — Я хочу открыть магазин!

Иванова замирает, глядя на меня округлившимися глазами, сидит так на протяжении минуты, после чего берет в руки меню, тщательно изучает предлагаемый ассортимент блюд, делает заказ и, наконец, решается заговорить:

— Ты сдурела?