Подъем (СИ)

— Эй, может скажешь хоть слово? — легонько щипая Семку за бок, прошу его сменить гнев на милость. — Ты же знаешь, я не могу и минуты прожить без твоих разговоров…

— Милочка, — нагоняет меня голос моей соседки, но я намеренно ее игнорирую, неотрывно следя за тем, как мой сын вышагивает к машине, опустив свою голову.

— Поедем покупать тебе новый рюкзак? Я присмотрела один магазинчик, там огромный выбор ранцев, — пытаюсь зарядить его своим воодушевлением, прекрасно зная, что стараясь задобрить его покупками, лишь подбрасываю поленья в костер, грозящий перерасти в бушующее пламя.

— Да где ж это виданно? Я что должна за вами бежать? — как надоедливая муха дышит мне в затылок сварливая пенсионерка.

— Сем, ответь мне хоть что-нибудь, — я заставляю его остановиться. — Что с тобой происходит?

— Не нужен мне твой рюкзак! И в кино я идти не хочу! Понятно? — вырвав свою ладонь, он оставляет меня одну, недовольно воззрившись на мое побелевшее лицо, замирая рядом с автомобилем. Я достаю из кармана брелок, оглашая улицу звуком снятой блокировки, старательно пытаясь взять себя в руки, пока мой сын устраивается на сидении, громко захлопнув за собой дверь. Во мне целая какофония чувств: боль, смятение, ревность, злость и раздражение на бывшего мужа, лютая ненависть к его невесте (одно это определение запускает неконтролируемый процесс, пробуждая во мне злость и пугающее желание утопить ее в бочке с гуашью), и негодование…

— Будьте добры реагировать, когда я к вам обращаюсь! — материализуясь передо мной, как героиня фантастического блокбастера, Светлана Викторовна гневно тычет пальцем мне в область груди, высокомерно смиряя своим взглядом. — Я что, должна за вами бегать? Не мешало бы быть повнимательнее! Считаете ворон, не замечая окружающих и…

— Может быть, вы начнете записывать все, что вертится на вашем языке при виде меня? Я бы прочла перед сном, не видя, как вы недовольно раздуваете ноздри! — грубо прерываю старушку, глубоко внутри осознавая, что вовсе не на нее я бы хотела сейчас обрушить свой гнев.

— Да, как ты смеешь! Соплячка! — растерявшись от моей дерзости, она заливается краской, становясь пунцовой от распирающего ее недовольства, наступает на меня женщина, заставляя сделать несколько шагов назад. — Я вынуждена тебя терпеть, живя, как в аду! Должна закрывать свои глаза на чинимые тобой неудобства! Слушать, как ты, словно стадо оленей, топчешься по моему потолку и в добавок ко всему терпеть хамство!

— Бедная! Да вы бы перестали вставать по утрам, не будь у меня работы! Вы же как часовой поджидаете меня на этой лавке, чтобы сказать что-то гадкое! Так что не стройте из себя страдалицу, — повышая голос, отвечаю я, бегло взглянув на свою машину, в которой Семен с головой погрузился в игру на своем планшете, смешно наклоняясь из стороны в сторону, словно на самом деле сидит за рулем гоночного авто, а не колесит по виртуальной трассе.

— Вы посмотрите, какая она наблюдательная! Тебя я забыла спросить, когда и где мне сидеть! У меня и без тебя дел хватает, так что не переоценивай свою значимость! Ходит тут с задранным носом!

— Отлично! Тогда перестаньте меня донимать! — в надежде закончить эту бессмысленную баталию, я решаюсь ее обойти, но неугомонная представительница интеллигенции вновь перекрывает дорогу.

— Ты посмотри какая прыткая! — театрально хлопая в ладоши, скалиться на меня Титова, придерживая под мышкой свои пожитки. Затертая обложка то ли книги, то ли ежедневника, сливается с бордовым шифоном ее легкого платья, скрывающего руки в широких рукавах, обрамленных кружевной резинкой на запястьях.

— Меня в машине ждет ребенок! Так что уйдите с дороги!

— Ты уж сначала извинись, а потом иди куда шла! — пресекая мои попытки избавиться от ее общества, противно улыбается мне женщина. Когда я трижды безрезультатно пытаюсь ее обойти, вся моя сдерживаемая ярость прорывается наружу…

— Да что с вами не так? Какого черта вы вечно путаетесь у меня под ногами? Будильник, музыка, топот! Проверьте для начала голову, вы же явно не в себе! Сдайте комнату гастарбайтеру и воспитывайте его с утра до ночи! А меня оставьте в покое! — нарушив все нормы приличия я не могу остановиться. Не удивлюсь, если вся округа сбежится посмотреть на виновницу крика.

— Скажите пожалуйста, какая фифа! Устала она, видите ли, от моего внимания! Если бы ты не отравляла мои будни грохотом, не заливала мою квартиру и не опускалась до оскорблений, я бы тебя и не заметила! А так, будь добра потерпеть! Я вчера целый вечер пролежала с жуткой мигренью, пока твой сынок жужжал, как пылесос, безостановочно чем-то шоркая! Лучше бы объяснила ребенку, что стоит уважать живущих ниже людей…

— Это вы мне говорите? — грозно нависая над ней, делаю шаг вперед. — Женщина, не способная прожить и минуты, кого-нибудь не оскорбив? Вы решили меня учить, как мне ребенка воспитывать? Следите-ка вы за своим — вот уж не человек, а ходячий образец отсутствия воспитания!

— Да как ты смеешь!