Подъём вглубь (СИ)

– И вот под носом у нашего героя происходит серия терактов. Дворник или кассирша из Четвёрочки вряд-ли зададутся к этому моменту правильными вопросами. А вот мы с тобой, люди опытные, прекрасно понимаем, что взрывчатку в таких количествах нужно где-то купить, как-то провезти, где-то хранить. Помимо взрывчатых веществ, нужна масса других элементов, которые использовались для изготовления устройств, которые использовали бомбисты. Не стоит забывать, что взрывали людей не броском консервной банки с примитивным составом внутри. Бомбы, насколько можно судить, были высокотехнологичными. Я уже молчу о вербовке исполнителей через подконтрольные нашей организации приложения и информированности террористов о том, где будут их жертвы находиться в назначенный день. Что из этого следует?

– Что в подготовке участвовали десятки, если не сотни людей, причём не последних. А мимо паучьих сетей такое количество просто не могло пройти незаметно, – спокойно озвучил мысли, которые и ему самому приходили, пациент.

– Совершенно верно! Но это можно списать на халатность, потерю хватки или невероятные сроки и ресурсы, которые использовали террористы. Тогда наш серый кардинал оказался бы ни при чём. Вот только его дочь, как выяснилось – одна из террористов. А единственный бомбист, которого удаётся взять живым, оказывается взорванным этой самой дочерью после того, как парня ей в руки приводит наш герой. Причём погибают и филёры, проводившие допрос. Таким образом, хоть какой-то информацией обладает лишь один человек, которого в больнице навещает глашатай террористов в маске, – Ворон упёр в собеседника жёсткий взгляд.

«Картина, в которой я злодей, нарисована грамотно, сам бы также мыслил. Остаётся дождаться следующего шага. Сейчас мне предложат сотрудничество с перспективой остаться в живых, либо облегчение вины путём признания в содеянном», – отстранённо размышлял майор.

– Любой прокурор тут заговорит о пожизненном, в виду твоей очевидной, Василий Степанович, работы с террористами. К твоему счастью, мозгов у меня поболее будет, чем у этих лощёных буквоедов. Готов спорить, о готовящемся ты не знал. Дочь ставить в положение, в котором для неё единственным выходом будет взрыв, тем более резона нет. Ну а визит в больницу, в палату, очевидно находящуюся под наблюдением, личности, которую весь мир после появления на экранах с призывной речью знает – вообще откровенный идиотизм, – удивил гость

– Поймали? – с надеждой спросил пациент.

– Ускользнул, шельма. Больно шустрый. Нескольких филёров, что следили за твоей палатой и входами, вычислил, вырубил. Пока пришли в себя и бросились искать, его уже и дух простыл, – развёл руками Ворон.

– А камеры… – начал было Паук, но был прерван.

– Так. Ты меня оперативной работе не учи. Всё, что нужно, уже делается. Расскажи лучше, о чём говорили.

Этот логичный и ожидаемый вопрос поставил лежащего в тупик. Если рассказать правду, могут посчитать сумасшедшим. Или хуже того, подумают, мол под дурочка косит, значит нужно из него такие намерения выбить и узнать правду как можно скорее.

– Надеюсь, тут были записывающие устройства, потому что в сказанное мной будет трудно поверить. Этот человек сказал, что все теракты способ отобрать людей для другого мира, – решил выложить всё, как есть майор.

– Всё? – уточнил подполковник после бесконечно долгих десяти секунд молчания с приподнятой левой бровью.

– Да. Насколько помню, да. Не знаю, последствия травм, лекарств или он что-то здесь распылил, но у меня только глаза и речевой аппарат работали в тот момент. Допускаю, что мог отключиться и что-то не запомнить, – всё же утаил часть о том, что может стать правильным в глазах террориста.

– Любопытно. Очень любопытно. Не будь необъяснимого исчезновения и возвращения Луны, не задумываясь записал бы в психи-фанатики. Может так и есть, а может и нет.

– Вы же не думаете, что он правду сказал? – впервые за долгое время улыбнулся Василий Степанович.

– Не важно, правда это или нет. Главное, что рассказал он всё не просто так. Рисковал, приходя сюда, тоже не ради острых ощущений. Гривастый, будем называть его так, хочет чего-то именно от тебя.

– Например? – удивился Паук.

– Понятия не имею, – ответил Ворон, вставая со стула, на котором сидел всё это время, – но он ждёт, что ты будешь его искать. И ты будешь. Только так мы сможем схватить его за хвост.

– Я не арестован, – заключил майор.

– Не гоже таких важных людей арестовывать. Во время звонка Он ясно дал понять, что до вечера ты не должен дожить. Но я убедил назначить тебя на место нашего покойного начальника. И да… всё тянул, чтобы не сообщать, – помялся Гордей, уже не смотря в глаза собеседнику, – супруга твоя повесилась, когда о смерти Киры узнала, соболезную.

Сердце майора словно из чана с ледяной водой окатили. Визитёр вышел, оставляя вдовца в одиночестве. Тем временем аппарат сменил зелёный цвет, возвращавшийся после недолгого жёлтого мигания уже несколько раз, на красный. В коридоре послышались шаги бегущих врачей.