Подёнка

Рак стряхнул пепел с сигареты и сделал глубокую затяжку. Он заметил, что стенографистка замедлила темп работы. Интересно, о чем она сейчас думает? Что именно его в ней беспокоит? И тут он понял, что с ней не так. Ей явно не страшно. А если и страшно, то гораздо меньше, чем следовало бы ожидать.

– Расскажите мне о ваших экспериментах с ядом, доктор Шнайдер. Ведь это и была ваша специализация, не так ли? – попросил Рак, оторвав глаза от женщины, сидящей в углу.

– А, так вы еще и химик, герр Рак?

Рак еще раз затянулся табачным дымом.

– До нас дошли весьма интригующие слухи. Слухи о том, что вы экспериментировали с применением яда, настолько сильного, что ваши жертвы разрывали собственную плоть, пытаясь прекратить распространение по телу той боли, которую он у них вызывал.

Шнайдер ничего на это не сказал и просто смотрел на Рака с выражением терпеливого безразличия на лице.

– Нам также стало известно, что другие офицеры СС и лагерные надзиратели нередко собирались у вас, чтобы понаблюдать за тем, как вы используете этот яд. Зачем?

– Вам этого не понять.

– А вы попробуйте объяснить, и тогда посмотрим.

Немец рассмеялся:

– Герр Рак, вы себе льстите. Как вы можете постичь то, чего никогда не видели своими глазами?

– Так в чем же было дело, доктор? – не позволил сбить себя с толку Рак. – Что вашей аудитории давало присутствие при этих экспериментах? Удовольствие? Возможность поразвлечься? Дополнительную информацию?

– Вы хотите узнать, как приготовить этот яд, герр Рак? Что ж, я вам покажу. Дайте мне вашу ручку. И мне потребуется от нашей писарши лист бумаги.

Шнайдер повернул голову, насколько ему позволяли наручники, и попытался сделать женщине знак. Рак мгновение подождал, затягиваясь сигаретой. Прежде чем снимать с этого малого оковы и вооружать его ручкой, надо все тщательно обдумать. Наконец он кивком приказал двум солдатам, охраняющим пленника, выполнить его просьбу. Один солдат направил на Шнайдера свой ручной пулемет, а другой расстегнул наручники и положил на стол лист бумаги. Немец выжидательно посмотрел на Рака, и тот, снова поколебавшись, бросил ему ручку. Шнайдер взял ее, нацарапал что-то на листке, затем швырнул ручку обратно Раку.

Тот взял листок и внимательно прочел написанное.

– Вы работали над модификациями формулы стрихнина. Но зачем? Ведь это и так достаточно смертоносный яд.

– Возможно, слишком смертоносный.

Рак поморщился. Он уже имел несчастье наблюдать за тем, как человек умирает от отравления стрихнином, природным алкалоидом, добываемым из коры стрихнинового дерева, которое растет в Индии. Этот яд действовал быстро, но смерть от отравления им была мучительна: прежде чем умереть, жертвы бились в жутких конвульсиях, словно одержимые бесами.

– С какой целью вы создавали эти модификации?

– О, все довольно просто – чтобы держать смерть под дверью, но при этом не открывать эту дверь и не давать ей войти.

– Это неэффективный метод ведения допросов, – заметил Рак. – Разумеется, если вы создавали ваш яд именно для этого.

– Я создавал его не для этого.

– Тогда для чего же? Какой во всем этом был смысл?

Шнайдера, похоже, эти вопросы слегка позабавили.

– Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в него не погиб, но имел жизнь вечную.

– Евангелие от Иоанна, глава третья, шестнадцатый стих.

– Вы хорошо знаете Библию, герр Рак. Надо же.

– Мой отец был приходским священником. Он был добрым и честным человеком и оставался таким, пока рядом с ним не взорвалась немецкая бомба и не убила его.

Немец пожал плечами. Его лицо выглядело неподвижным, словно маска. Кожа вокруг глаз и губ, казалось, обтягивала череп так туго, что оставалось мало места для смены выражений лица.

Он подался вперед и тихо спросил:

– Насколько хорошо вы знакомы с ним, герр Рак? – Он ткнул пальцем вверх.

– С Богом?

– Ясное дело. С Богом.

– Достаточно хорошо, чтобы понимать, что во время вашего правления в Бухенвальде Его там не было.

– Это не так. – Шнайдер многозначительно покачал головой. – Ваше утверждение наивно. Мое открытие дало возможность тем, кто верит в Его существование, на время покинуть этот мир и узреть Святую Троицу.

– Вам удалось увидеть Бога? С помощью истязаний, которым вы подвергли людей?

– Не людей, а евреев.

Рак задумчиво откинулся на спинку стула. Потом взглянул на стенографистку. В первый раз за все время допроса ее пальцы сползли с клавиш. Солдаты переминались с ноги на ногу. Сильный порыв ветра опять сотряс дверь сарая, и она застучала по косяку. Приближалась гроза.

Глава 6