Подёнка

– До этого Майлз был взбалмошен и развязен, своим поведением вечно ставил семью в неудобное положение. Затем он от нас отстранился. Ушел в себя. Порвал связи со всеми нами, даже со своей матерью. Учитывая его презрение к нашей семье, это, возможно, и не выглядело бы странным, но он оборвал и финансовую связь. До этого я, разумеется, оказывал ему материальную поддержку. Моя дочь считает, что тем самым я оплачивал наркотики, от которых он был зависим, и она конечно же права. Но что я мог поделать? После того как он ушел от нас, я не раз пытался возобновить общение, но всегда натыкался на кирпичную стену.

– Вас в семье было только четверо? – спросил Прист.

– У меня есть еще и сестра, – ответила Джессика. – Скарлетт. Она живет за границей и почти не поддерживает с братом никаких отношений.

– Но почему Майлз решил оборвать с вами все связи?

Эллиндер ответил не сразу.

– Полагаю, он чего-то боялся, причем явно не смерти, а чего-то гораздо худшего. Майлз влез в какое-то крайне опасное дело. Оно выходило далеко за рамки его убогого мирка, состоявшего из наркотиков и услуг проституток.

– И вы не знаете, что это было?

– Наверняка какая-то уголовщина, но, мистер Прист, речь ведь идет о наркомане-миллионере. Люди встают на преступный путь в силу весьма ограниченного круга причин. Чаще всего из-за денег. Майлз же не нуждался в деньгах, так что мы можем исключить многие из преступлений, связанных с высоким риском: торговлю наркотиками, торговлю человеческими органами, сутенерство, мошенничество, – поскольку все они совершаются ради получения денег. Его же мотивы, видимо, были гораздо сложнее.

– Что-то более личное. Может, он просто получал от этого удовольствие?

Эллиндер глубоко вздохнул и взъерошил пальцами свои серебристо-седые волосы. Потом посмотрел на дочь.

– Хотя такая мысль и причиняет нам боль, мистер Прист, – проговорила она, – мы должны признать, что это возможно. Но мы до сих пор не знаем, в какие именно дела он дал себя втянуть. Что бы это ни было, оно его и убило.

– Причем весьма примечательным образом, – рискнул заметить Прист.

Джессика одарила его ледяным взором.

– Вот именно – весьма.

– Мне рассказали детали. – Эллиндер отрешенно уставился на столешницу. – И я понимаю, что смерть моего пасынка была медленной и унижающей человеческое достоинство. Майлз был мерзавцем, но ни один человек не заслуживает такого конца.

– Стало быть, ваша нетерпимость по отношению к Майлзу все-таки имеет свои границы? – спросил Прист и сразу же подумал, что этот вопрос, наверное, можно счесть бесцеремонным, однако Эллиндер и глазом не моргнул.

– Он как-никак был членом моей семьи, нравилось мне это или нет.

Прист кивнул. Уильям – член моей семьи. Нравится мне это или нет.

– Как бы то ни было, – продолжил Эллиндер, – мои личные чувства для дела значения не имеют. Но ради благополучия бизнеса, принадлежащего моей семье, мне совершенно необходимо, чтобы ситуация как можно скорее разрешилась. А также и ради Люсии, моей жены.

– Вам осталось жить считаные месяцы. Вашего пасынка нашли посаженным на кол в одном из ваших помещений. Средства массовой информации уже сейчас рассматривают его смерть как важную новость. Когда же им станут известны ее обстоятельства, – а рано или поздно они станут известны, – это станет самой громкой новостью года. Котировки акций ваших компаний уже упали, ваш бизнес рушится. Однако вы находитесь здесь и разговариваете со мной.

– Вы явно за словом в карман не лезете, мистер Прист, – усмехнулся старик. – И вы совершенно правы. Однако эта встреча для нас очень важна.

Судя по выражению лица Джессики, она явно не разделяла мнение своего отца.

– Возможно, вы будете разочарованы… – начал Прист.

Кеннет вскинул руку и закрыл глаза, словно изо всех сил стараясь на чем-то сосредоточиться.

– Этот полицейский, который ведет дело об убийстве Майлза, МакЮэн, вам о нем что-нибудь известно?

– Да. Мы недолгое время работали вместе, когда я служил в полиции, но это было давно.

– Тогда вы должны знать, что в плане интеллекта он импотент, некомпетентный и мыслящий устаревшими категориями. Самодовольный шут гороховый, единственное достижение которого пока состоит в том, что во время пресс-конференций он умудряется не пускать ветры.

Прист подумал, что Кеннет Эллиндер, пожалуй, на несколько делений вырос в его глазах.

– Это сложное дело, и кто бы им ни занимался, распутать его будет нелегко, – осторожно заметил он.

– Весьма дипломатично, но мы с вами оба знаем, что МакЮэн дебил. Я пытался сделать так, чтобы это дело у него забрали, но безуспешно… Как видите, и мои возможности ограничены. Как и всем государственным службам, полиции не хватает финансирования и людей, к тому же там слишком силен профсоюз. Будущее моей семьи и бизнеса, который я ей оставлю, висит на волоске, а между тем знаете, где сейчас находится инспектор МакЮэн?

Прист покачал головой.