Подкладка изнанки Ада!

– Не могу не напомнить, что согласно беспристрастной статистике, более двадцати восьми процентов случаев его «предсказаний», или гипотез, оказывались близки к истине. Или просто – полностью совпадали. А вот твоих – только пятнадцать. Что в два раза меньше.

Джо заржал, откинувшись на спинку своего капитанского кресла, пальцем ткнул в сидящего рядом, в кресле штурмана, Пола:

– Наконец-то! Вот оно! Признание моих заслуг перед Отечеством и Общественностью! – он вздохнул. Убрал наигранную весёлость из тона, и уже нормальным голосом сказал, – Но всё же – получается, что более семидесяти процентов версий я порол полную …ерню. А ты – восемьдесят пять процентов. Безгрешна у нас только Мать.

– Это не совсем так, – мягкий и приятный женский голос, которым их главный компьютер с ними обычно разговаривала, не изменился ни на йоту, – Я тоже ошибалась. В ноль целых сорока семи сотых процентов случаев.

– Э-э, ерунда. – Джо хмыкнул, – По сравнению со мной – это в сто раз лучше! Про Пола уже и не говорю. Но проблема не в этом. Вот объясни нам сейчас, когда мы уже не уповаем на Половскую дурацкую трактовку версии о всеобщем счастье и его причинах, как это так получилось.

Цивилизация – примитивнейшая. Нет даже радиовещания. Только газеты и кино. Но – все работают. Учатся. Хлопочут по хозяйству. Ходят по магазинам. Да и вообще: делают всё, что положено делать нормальным жителям нормального Социума. И, вроде, со всем тщанием и охотой! И – счастливы? Или… Или им кто-то сделал пластические операции, навсегда заставив улыбаться – как в книге Виктора Гюго «Человек, который смеётся»?

– Всё – не совсем так. Во-первых, никто им операций не делал. Улыбки – результат именно – внутреннего состояния. Которое вызвано, как я уже сказала, внешними факторами. Радиовещания нет, но есть радиоретрансляторы и вышки с антеннами. И ими усеяна вся поверхность планеты. Вернее, её суши. И некий сигнал с них постоянно передаётся. Его характер, хоть он и закодирован,  я смогла определить даже с орбиты.

Он управляет некими устройствами, вживлёнными прямо в кору головного мозга каждой особи. Заставляя ту вести себя так или иначе. Вероятно, предусмотрено и болевое воздействие, если особь будет сопротивляться внушению. Но в данном случае, как мы видим, воздействие идёт явно на центры получения наслаждения. Удовольствия. Удовлетворения. То есть – покорные винтики усиленно поощряются! Следовательно, непокорных и бунтовщиков в этом Социуме нет. Уже нет.

– Чтоб мне лопнуть!!! – лицо Пола аж перекосило, – Биороботы! Управляемые!!! Почему сразу не сказала?! Ведь тут, получается, гнобят наших собратьев по разуму?!

– Если хорошо вспомнить, это ты конкретно мне и запретил говорить. «До того момента, пока сам не попросишь»!

– Ага. А я даже напомню, почему. Хотел повыделываться своим «дедукционным методом»! – Джо плотоядно ухмыльнулся – он знал, что это у него неплохо получается.

– Ну, ладно. Ваша взяла. – Пол выглядел расстроенным. Да и Джо теперь ощущал стыд и дискомфорт, – Повыделываться не удалось. Извиняюсь.

Но как, и откуда ты нарыла что-то, что позволяет тебе говорить так уверенно?

– Я действительно «нарыла». На геостационарной орбите моё внимание привлёк странный предмет – он сверкал, словно кусок стекла. И я отправила к нему один из наших зондов. И вот результат: бутылка с рукописью внутри!

Мать вывела на экран означенную ёмкость. Действительно: бутылка. Похожая на самую обычную земную, из-под, например, водки. Прозрачная, с пластиковой пробкой.

– Не томи. Наверняка ведь уже поймала, извлекла и расшифровала!

– Разумеется. Однако! Рекомендую вначале принять дозу успокоительного.

– Что, содержание настолько шокирующее?

– Я бы даже сказала – кровавое. Страшное.

– Ладно, – Джо посопел, оглянувшись на даже не возразившего Пола, – Вкалывай!

Из лючков в подволке вынырнули манипуляторы с инъекторами. Две струйки бесцветной жидкости исчезли в предплечьях напарников. Манипулятроы скрылись. Мать сказала:

– Лучше я просто прочту. Пока – без комментариев. Что будет неясно, просто разъясню позже. Итак.

«Шестое число пятого месяца две тысячи пятьсот третьего года. Я, Альфран Полер, отправляю это письмо нашим потомкам. Если им удастся когда-нибудь сбросить ярмо Машины. И выбраться в космос. Ну, или уж – зелёным человечкам. Чтоб им было понятней, что произошло на планете. И какие мы идиоты.

А мы – идиоты!!!

Позволили себе идиотскую дурь!!!

Переложили на плечи бездушной Машины те решения и дела, которые должны были принимать и делать сами.

К сожалению, мне некогда описать предысторию подробно: через восемнадцать минут я должен засунуть эту бутылку с Посланием в головной отсек последней баллистической ракеты, программу которой я исправил так, чтоб она доставила эту ёмкость на геостационарную орбиту. Надеюсь только, что мои расчёты, которые пришлось делать на ручном калькуляторе, окажутся верными.