Подкова на удачу

Я кажется начинала дремать, надо бы встать, но так уютно, так тепло под пледом, да еще тихое бормотание Дениса… так и уснула. Мне снился мой дом, мама и папа. Я будто вернулась домой, оглядываюсь, словно проверяя все ли на месте. Мама обняла меня, поцеловала, потом отец тянется ко мне, тоже хочет обнять. В глазах его пляшут языки пламени, будто позади меня горит камин. Я снова озираюсь по сторонам и вижу, как меняются вещи и мебель, становятся другими, чужими… снова смотрю на отца, а у него уже все лицо в огне, у мамы тоже огонь вместо головы… У меня вырывается истошный крик из груди, я отталкиваю пылающие руки своего отца от себя… мелькает мысль, что мои длинные волосы сейчас тоже загорятся, и я хватаюсь за голову… а отец приближается, я чувствую его обжигающее дыхание. И вдруг понимаю, что передо мной не мой отец, а банкир, скалит зубы в улыбке, хватает меня за горло и душит, душит… я кричу из последних сил, падая на колени… кричу, задыхаясь, зову своего спасителя — Тимоша, помоги! Слышу его встревоженный голос.

— Ева! Ева-а-а, проснись! — наконец я вырываюсь из жуткого сна, пытаясь вздохнуть, но вместо вздоха несутся только хрипы. Нечем дышать, легкие будто слиплись. — Дэн! Воды холодной неси! И стакан теплой, две ложки сахара размешай, бегом! Ева, смотри на меня, я здесь… ладошки сложи и дыши в них. Давай вместе — вдох, выдох! Так, давай еще, прямо в ладошки…

Я смотрела на Тима и делала как он велел, получалось плохо сначала, потом стала кашлять и вдох получался глубже. Сердце того гляди выскочит, и жутко просто… прибежал Дэн с водой, Тим умыл меня холодной водой, смочил руки, шею и грудь, куда достал. Потом стал поить теплой сладкой водичкой.

— Давай Ева, маленькими глоточками, и снова в ладошки дыши, глубже вдох делай… так, правильно. А теперь улыбнись мне!

Я взглянула в его встревоженные бархатистые глаза. Да, до радости мне, до улыбок.

— Ну попробуй, улыбнись… надо мышцы лица расслабить… давай, молодец. Еще улыбайся… ну как, лучше? Ну все, отпускает.

Тим обнял меня, я с удовольствием прижалась к нему. Дыхание все еще сбивчивое, сердцебиение учащенное, но уже успокаивалось.

— Что это с ней? Вроде спала тихо-мирно… бледная какая, зеленая даже… — по другую сторону от меня присел Дениска, все еще сжимая ковш в дрожащих руках.

— Паническая атака. Я думал обойдется, но… что тебе снилось, помнишь? — спросил Тимоша, поднимая мое лицо. Я рассказала свой сон, он внимательно слушал. — Вот и причина — гибель родителей, причем увиденная лично тобой жуткая смерть отца, страх перед банкиром и утрата дома и волос. Все смешалось. Придется лечить тебя. Вот приедем в клинику, я займусь тобой. А сейчас таблеточку примешь и спать.

— Я не смогу уснуть! — возразила я. — Мне страшно… даже подумать…

— Спать надо. Обнимешь меня и успокоишься, а лекарство поможет уснуть без снов.

Денис засобирался домой, но Тим не отпустил его, поздно уже было, уложили его на диване. А сами тихонько посидели в кухне, Тимоша пил чай, ел блинчики, макая их в сгущенное молоко. Я не могла наглядеться на него, такой красивый! Так и тянуло прикоснуться к его мягким темным вихрам, почувствовать пальцами небольшую щетину на подбородке…

— А у меня завтра последний рабочий день! — вдруг сказал Тим.

— Здорово! Наконец-то тебе не нужно будет там работать, — я очень обрадовалась, облегчение нахлынуло. Хоть одна хорошая новость за последние дни.

— Да. Только завтра после работы мы с Дэном уедем допоздна. Нужно подготовиться к субботе.

— А что в субботу?

— Коня твоего воровать пойдем! Сироткин после полудня уезжает за границу, здоровье подправить. Вот мы и провернем это дельце. А завтра надо съездить подобрать Султану замену, похожего найти. Это далеко, так что завтра одна ночуешь. Таблетку примешь, закроешься и спать. Атаки не должно случиться. Но если все-таки случится, помни, ты не умрешь, не задохнешься… это нервы. Приготовь стакан воды с двумя ложками сахара, ковш с холодной водой и пакет, чтоб дышать в него. Десять глубоких вдохов и выдохов в пакет. И улыбайся, или погримасничай в зеркало, тоже хорошо, — Тимоша гладил мои руки, заглядывал в глаза. Потом потянул меня к себе и усадил на колени, обнял и приложил голову к моей груди. — Ты завтра дома будь, не ходи никуда, хорошо? А послезавтра я неразлучен с тобой буду. Надеюсь навсегда. А то знаю я тебя! Пойдем баиньки.

Мы потихоньку прокрались в спальню, боясь разбудить похрапывающего Дениску. Сморился бедняжка! Я смотрела как Тим расправляет постель и думала, что умру со скуки завтра… и от тоски. Целые сутки без моего Тимоши!

— Давай ложись, чего стоишь? Переодеться надо?

— Ага. Ты будешь смеяться, но… мне снова нечего надеть! — тихонько засмеялась я.

— В смысле? Ты все пакеты разобрала? Цветастый такой пакет был? И в нем такое красивое ажурное белье, — Тим смеясь подошел ко мне и взялся за руки.

— Да, все было… только… это слишком для меня… я не привыкла к таким вещам…