Подлинная история Дома Романовых. Путь к святости

«Пленарное заседание членов коллегии адвокатов Санкт-Петербурга считает своим профессиональным и гражданским долгом поднять голос протеста против нарушений основ правосудия, выразившихся в фабрикации процесса Бейлиса, против клеветнических нападок на еврейский народ, проводимых в рамках правопорядка и вызывающих осуждение всего цивилизованного общества, а также против возложения на суд чуждых ему задач, а именно сеять семена расовой ненависти и межнациональной вражды. Такое грубое попрание основ человеческого сообщества унижает и бесчестит Россию в глазах всего мира. И мы поднимаем наш голос в защиту чести и достоинства России».

Вердикт присяжных, вынесенный спустя пять дней после публикации этого демагогического заявления, гласил, что суду удалось доказать ритуальный характер убийства.

«12-го марта 1911 года в Киеве, на Лукьяновке, по Верхне-Юрковской улице, в одном из помещений кирпичного завода, принадлежащего еврейской хирургической больнице и находящегося в заведывании купца Марка Иоанова Зайцева, тринадцатилетнему мальчику Андрею Ющинскому при зажатом рте были нанесены колющим орудием… раны… а затем когда у Ющинского вытекла кровь в количестве 5-ти стаканов, ему вновь были причинены таким же орудием раны в туловище… каковые… вызвав мучительные страдания у Ющинского, повлекли за собой почти полное обезкровление тела и смерть его».

Но вот по второму вопросу: виновен ли в совершении этого преступления Менахиль Мендель Тевиев Бейлис, мнения разделились. Шестеро присяжных признали виновность Бейлиса, шестеро не были убеждены в ней, и в результате Бейлис оказался признанным невиновным.

Насколько подорвало решительность шестерых присяжных заявление петербургских адвокатов, судить трудно, но карьера Александра Федоровича Керенского после этого сразу круто пошла вверх. Тогда-то и взошла на общественно-политическом небосклоне России его звезда.

И вот теперь ему предстояло выдержать следующий экзамен.

Надо было по-масонски, то бишь по «своей совести», решить вопрос с Николаем II и его семьей…

Отметим, что у Александра Федоровича с Царской Семьей были свои счеты.

14 февраля 1917 года в своей речи в стенах Государственной думы А.Ф. Керенский открыто призвал не только свергнуть монархию, но и при необходимости физически устранить правящую династию. За всю историю парламентской монархии в России никто еще не позволял себе заявлять такое по отношению к правящей династии с думской трибуны, и императрица Александра Фёдоровна, со свойственной ей прямотой, пообещала повесить Керенского на самом высоком суку в царскосельском парке.

7

Сейчас написано великое множество работ, посвященных трагедии Царской Семьи, но по-прежнему основной акцент переносится на екатеринбургский финал. И как-то упускается при этом, что сама трагедия началась уже в первых числах марта 1917 года, как-то смазывается и ускользает та очевидная мысль, что без хлопот Александра Федоровича Керенского и не было бы екатеринбургского ужаса.

Как известно, 4 марта генерал М.В. Алексеев связался из Ставки по прямой линии с князем Георгием Евгеньевичем Львовым – А.Ф. Керенский сам пишет об этом в мемуарах «Россия на историческом повороте» – и сообщил, что Николай II передал ему листок бумаги с текстом своего послания. В нем изложена просьба: разрешить ему и его свите беспрепятственный проезд в Царское Село для воссоединения с больными членами семьи. Во-вторых, бывший император просил гарантировать безопасность временного пребывания в Царском Селе вплоть до выздоровления детей, а в-третьих, гарантировать беспрепятственный переезд в Романов (Мурманск). Четвертая просьба касалась разрешения вернуться после войны в Россию и поселиться в Крымской Ливадии для постоянного проживания, но ее по телефону генерал Алексеев озвучивать не стал.

Как писал сам Керенский, «документ этот открывал дорогу к разрешению нашей проблемы». Но так он писал в мемуарах, выпущенных в Лондоне много лет спустя, а в 1917 году им было сделано всё, чтобы не допустить мирного разрешения «проблемы».

В тот же день, когда бывший император обратился к князю Львову с письмом, отдававшим «Себя и Свою Семью под покровительство Временного правительства»[205], была учреждена Верховная чрезвычайная следственная комиссия, которая должна была обследовать также и деятельность Николая II и Александры Федоровны на предмет вреда, нанесенного интересам страны. Ну а для того, чтобы комиссия могла успешно выполнить свои обязанности, Керенский потребовал принять к императорской семье меры пресечения.

7 марта Николай II и Александра Федоровна были лишены свободы, и Царская Семья оказалась полностью в руках главного борца за права евреев.

И ведь как вовремя ухватил Александр Федорович царскую чету!

6 марта Павел Николаевич Милюков встречался с послом Великобритании сэром Джорджем Бьюкененом, чтобы выяснить позицию британского правительства, и 10 марта Бьюкенен сообщил, что британское правительство положительно относится к идее переезда Царской Семьи в Англию.