Подлинная история графини де Ла Фер

С родственниками мужа она встречалась достаточно редко и в основном на светских мероприятиях. Они смирились с ее существованием, а кузины Джорджа даже стали ее подругами. Однако ее пугало отношение младшего брата мужа — Джозефа. Его взгляды выдавали скрытую неприязнь, и Анне не удавалось изменить это. Мать Джорджа, ее строгая свекровь, постепенно примирилась с невесткой, особенно после рождения внука. Ибо на третий год замужества леди Винтер подарила мужу наследника. Джон-Александр-Эдуард стал любимцем и кузин, и вдовствующей графини, и только во взглядах Джозефа Анна замечала тщательно скрываемую ненависть — и постаралась как можно реже встречаться с деверем. Он, видимо, тоже не горел желанием лицезреть родственников.

Между тем Луи-Гийому было уже почти семь лет, и Анна решила пригласить учителей. Она посоветовалась с мужем, и лорд Винтер поддержал ее намерения. Мальчик был развит не по годам и сам тянулся к знаниям, надоедая всем вокруг. Проще было нанять специальных людей, чтобы они занимались с ним. Графиня хотела, чтобы сын вырос достойным своего отца, и лично поговорила с каждым из преподавателей. Таким образом, Луи-Гийом остался в поместье, а Джон-Александр находился в Лондоне с родителями. Анне очень не хотелось разлучаться со старшим сыном, но она боялась, что он не очень уютно будет себя чувствовать в городском доме, полном любопытных гостей и не менее любопытной прислуги.

Это был ее последний безмятежно-счастливый сезон в Лондоне. Следующим летом, когда они готовились уже отбыть в деревню, Джорджа поразила внезапная хворь. За несколько часов молодой, полный сил мужчина стал бледным призраком, покрытым синими пятнами. Его постоянно рвало, и врачи только разводили руками. Ночью он умер. Анна в тот день потеряла сил больше, чем за неделю на пиратском корабле. К тому же у нее самой кружилась голова, и Джон-Эдуард капризничал не переставая, и даже как будто заболел. Кормилица утверждала, что у него появились синяки под глазами и губы стали синеватые, но Анна была в таком состоянии, что ничего не понимала. Она только приказала привезти свежего молока и поить им мальчика, ничего не принося ему с кухни, и сама тоже выпила его много. Утро она встретила совершенно измученная. Слезы уже не появлялись на глазах, и ей казалось, что все затянуто черной пеленой. Она с трудом различала предметы, и ей хотелось одного: проснуться и узнать, что все это — ночной кошмар. И чтобы Джордж обнял ее, прижал к себе и успокоил, как она успокаивала детей.

Но вместо этого явился Джозеф. Он ворвался в дом, как бы ожидая чего-то, и в недоумении остановился в гостиной, увидев полулежащую в кресле невестку.

— Что с вами, миледи? — осведомился он, ощупывая Анну цепким взглядом. — Вам плохо? Почему вы не в постели? Неужели случилось нечто ужасное?

— Случилось… — через силу ответила Анна. — Мой муж умер…

— А сын?

— Что сын? Почему вас интересует мой сын?

— Просто… Ну, я подумал, что если вы не с ним…

— Я не с ним, потому что ему ничего не угрожает, — с яростью сказала Анна. — И я позабочусь, чтобы ему и далее ничего не угрожало. Вам понятно?!

— Господь с вами, миледи! — воскликнул Джозеф. — Вы как будто подозреваете кого-то в чем-то страшном!?

— Не знаю. — Внезапно Анна почувствовала себя абсолютно обессиленной. — Мне некого и не в чем подозревать. Но я потеряла мужа и не могу вести с вами светскую беседу. Прошу вас, сообщите родственникам о случившемся и оставьте меня одну.

С блеском в глазах Джозеф вышел.

…Похороны мужа Анна помнила плохо. Все было как в тумане, и в поместье она прибыла почти бесчувственная. Несколько месяцев уединенной жизни с детьми, с редкими визитами соседей привели ее в чувство и поселили покой в душе. В то лето она много молилась.

Луи-Гийом проводил с ней много времени. Он почти не играл в обычные игры и мало занимался, но действовал на Анну лучше всяких лекарств и молитв. Он был похож на Антуана, а малыш Джон-Эдуард — на Джорджа, и Анна часто плакала, глядя на двух детей и вспоминая их отцов.

Тогда же преподаватель латыни сказал Анне, что у ее старшего сына упорно сохраняется странное французское произношение, как будто он говорит на родном языке с акцентом, и, кроме того, время от времени он вставляет в речь арабские слова. Анна ему не поверила — ведь дети быстро забывают, но это оказалось правдой, и она наказала учителю всеми силами искоренять у мальчика акцент и запретила ему говорить по-арабски. Но, как потом оказалось, учитель тоже знал арабский, так что хотя мальчик и избавился от акцента, язык он не только не забыл, но стал знать еще лучше.

С началом сезона Анну под опеку взяли свекровь и кузины. Они не оставляли ее одну и очень мило следили, чтобы она как можно меньше чувствовала ужасающую потерю. Анна еще больше сблизилась с ними, а Джозефа велела не принимать и очень холодно обходилась с ним на балах и раутах. Он тоже не очень общался с ней, и тогда же леди Винтер услышала, как его именуют лордом Винтером.