Подлинная история «Майора Вихря»

Часовой замер в углу окопа и с вожделением глядит на дымок, медленно вытекающий из трубы, выведенной в смотровую щель блиндажа. Смотреть в сторону противника не имеет смысла: там «колючка», там мины. Всё закрыто самым надёжным образом, без долгой артподготовки не пройдёшь. Со стороны тылов можно опасаться только начальства, но кто из больших штабных начальников решится гулять по позициям ночью и в такой мороз? Свои же командиры сидят по блиндажам на позициях и носа на мороз не кажут. Время от времени, через чёткие интервалы, в небо поднимаются шипящие ракеты, а затем медленно опускаются, разбрасывая вокруг себя гаснущие искры. Высота, лес в отдалении, полусожжённая деревня — всё озарено мертвенно-бледным светом и видно, как на ладони. Нигде ни движения, никаких признаков жизни… Солдат прекрасно знает, что если забиться в угол окопа и не шевелиться, то будет не так холодно. Одет он явно не по погоде: пилотка натянута на самые уши, под достаточно тонкую шинель поддета женская кацавейка, которую удалось прихватить где-то по дороге. Хуже всего ногам — сапоги от холода кажутся каменными и ступни, несмотря на газеты, которыми они обёрнуты поверх носков, давно уже болят от холода.

Часовой смотрит на светящиеся стрелки наручных часов — до смены остаётся ещё целых 24 минуты. Взлетела ракета, потрещала в чёрном небе и погасла, погрузив мир в темноту, которая всегда кажется более глубокой после яркого света. Глаза солдата ещё не успели привыкнуть к темноте, как вдруг на него обрушился сокрушительный удар, мгновенно вычеркнувший его из списков живых. Часовой уже не мог видеть, как белые призраки стремительно врывались внутрь блиндажа…

Как раз где-то в эти дни командующий 9-й германской армией генерал-полковник Адольф Штраус отдал такой «милый» приказ: «Даже если армия вынуждена будет всю зиму пробыть в обороне, то, учитывая ожидаемое весной возобновление наступления, нужно сделать всё, чтобы поддержать в войсках прежний наступательный дух. Частые разведпоиски, высылка дозоров и проведение незначительных наступательных операций с ограниченной целью по этой причине крайне необходимы. При всех обстоятельствах нужно не допустить того, чтобы войска впали в тупую зимнюю спячку…» [116]

Почему мы даём приказу такую оценку? Да заявочка про возможность «тупой зимней спячки» просто умилила. Как-то уж слишком недооценил тёзка фюрера своего противника. Обеспечить гитлеровцам спокойный сон бойцы ОМСБОНа, конечно, могли — но только уже в вечном плане.