Подлинная история «Майора Вихря»

После создания КГБ при Совете министров СССР «12-й отдел МВД был расформирован. На его месте в составе 1-го Главного управления (разведка за границей) был образован 13-й отдел, получивший неофициальное название «отдел «мокрых дел». Его задачи были такие же, как и у 12-го отдела МВД — проведение диверсий и актов террора за рубежом, подготовка нелегалов и спецагентов…».[345]

«Сразу же после образования КГБ в нём начались кадровые чистки. За два года из аппарата было уволено 16 тысяч сотрудников, охарактеризованных Серовым[346] как «не внушающие политического доверия, злостные нарушители социалистической законности, карьеристы, морально неустойчивые, малограмотные и отсталые работники».[347]

* * *

«Если бы наше руководство, Эйтингон и Судоплатов, осталось у власти, то есть на своих местах, моя судьба сложилась бы совершенно по-другому, — вздохнул Алексей Николаевич. — Это я определённо точно знаю! Но их арестовали, пришли новые люди и объявили, что всё, что делали наши предшественники, — это никуда не годится, идёт во вред советской власти. После того меня, без всяких на то объяснений, отозвали. Это было в начале 1955 года. Я вернулся в Москву. Мои жена и дочь оставались в Чехословакии… Прихожу на Лубянку и узнаю, что меня сократили. Мне говорят: «Езжай в Белоруссию!» Говорю: «Что я там, колхозником буду работать, что ли? Я защищал Москву — дайте мне жилплощадь в Москве, и пошли вы к чёртовой матери!» Вот так я, честно, и сказал! «Я прожил среди чужих людей — не пропал, я и здесь не пропаду!» Так и получилось… Я был уволен по сокращению штатов».

А ведь если подумать — были дом, семья, хорошая работа и достаток в Чехословакии, гораздо более спокойной стране, чем наша. Если очень постараться, то можно было бы, наверное, туда и вернуться — ведь всё равно «отвоевался», отдал Родине всё, что мог. Пора бы пожить спокойно. Но нет, таких мыслей даже не возникало, несмотря на то, что с Лубянки он тогда отправился прямо в неизвестность. Один-одинёшенек и совершенно никому не нужный в огромной и, в общем-то, чужой для него Москве.

…Никто никогда не скажет, сколько людей — умных, образованных, талантливых и прочее-прочее — не сумели найти себе место в этом городе и, в лучшем случае, бежали отсюда, а в худшем — опускались на самое «дно», чтобы сгинуть там бесследно. Ботян, однако, не тот человек, чтобы пасовать перед трудностями, чувствовать себя жертвой и опускать руки… «Чекисты не сдаются!» — уж этот девиз он помнил свято.

А далее, как говорится, «на ловца и зверь бежит». Вышел Алексей на Кузнецкий Мост и возле самой приёмной встретил одного из своих боевых товарищей, уволенного не то по «делу о сионистском заговоре в МГБ», не то как «ставленника». Но не в этом суть! Главное, что у этого товарища были большие связи и он уже успел стать заместителем директора ресторана «Прага», одного из лучших московских ресторанов.

«Они как раз в это время подбирали контингент со знанием иностранных языков, — рассказывает Ботян. — А у меня — чешский, польский и немецкий. «Слушай, Алексей, если хочешь, иди ко мне работать!» — предлагает он. Конечно, я пришёл, и меня тут же оформили… Потом была подготовка, не то чтобы сразу работать — месяца два, наверное, меня обучали тому, как гостей встретить, как провожать, какие блюда предлагать. И так я стал там работать…»

Но эту свою деятельность, очевидно, достаточно денежную, Алексей Николаевич считал временной. Не потому, что трудиться в ресторане в те времена считалось «стыдным» — помнится, в одной из центральных газет была даже такая тёплая рубрика: «Рассказы о «стыдных профессиях», этими материалами старались заманить молодёжь в сферу обслуживания, — но потому, что это просто было не его делом. Разведчик, диверсант, он вынужден был встречать и провожать к столикам посетителей. Однако и эту работу, как и всякую другую, Алексей делал очень и очень добросовестно. В Архиве СВР России тому сохранились подтверждения:

«Работает в ресторане «Прага» с апреля 1955 года в должности администратора-переводчика. Проявил себя инициативным, исполнительным работником. В проведении ответственных обслуживаний проявил себя с лучшей стороны. Взысканий не имеет. Выполняет партийные поручения».

«За время работы в ресторане зарекомендовал себя с положительной стороны. С обязанностями метрдотеля справляется. Политически грамотный, морально устойчив. Систематически занимается над повышением своего идейно-политического [уровня]. С целью повышения деловой квалификации занимается на курсах метрдотелей».

«В работе инициативен, требователен к себе и товарищам. Среди коллектива пользуется заслуженным деловым авторитетом.

За хорошую работу в IV квартале 1956 года занесён на доску почёта Мосресторантреста».

Характеристики эти датированы 1956–1957 годами.

Вот в это время он действительно был похож на экранного Штирлица! Чёрный смокинг, накрахмаленная белая рубашка, вежлив, сдержан, предупредителен… Впрочем, «Штирлицем» он был не только внешне.