Подлинная история «Майора Вихря»

После расстрела детей Сошинского Антона я вместе с бандитами возвратился в с. Свичев, и мы сразу же проехали до усадьбы гражданки Ярмолинской Маевской. Я с Лупинкой Иосифом Маевскую обнаружили в соседнем доме, после чего привели на её усадьбу, где я лично и расстрелял её.

Этот труп мы также оставили на месте и поехали к зданию сельской управы. Бандиты Лупинка Иосиф, Василий Торчило, Голумбицкий, я и одного фамилию не знаю пошли на польское кладбище.

Там Лупинка и Торчило убили гражданку Добровольскую, труп которой также оставили на месте. Возвращаясь обратно, Лупинка зашёл в дом священника, взял домработницу, после чего завёл на соседнюю усадьбу и там же во дворе расстрелял её. После данного убийства все бандиты из Вл. — Волынского района сели на подводу и уехали в направлении колонии Божья Воля. На этом и был закончен погром поляков в с. Свичев».[203]

(Оригинал допроса хранится в Государственном архиве Службы безопасности Украины.)

* * *

Всякие события непременно имеют свою оборотную сторону, ибо каждое действие, как известно, рождает противодействие. Самостоятельно справляться с озверевшими бандеровскими бандами мирное польское население не могло, а никакие новоявленные бесстрашные и бескорыстные защитники угнетённой бедноты, современные, так сказать, Робин Гуды, объявляться не спешили. Вот почему эту благородную миссию взяли на себя бойцы подразделений особого назначения НКВД — НКГБ СССР.

В исследовании «Взаимодействие польского подполья с советскими партизанскими отрядами в обороне польского населения от действий отрядов украинских националистов на Волыни в 1943 году», опубликованном в книге «Забытый геноцид…», историк Оксана Петрушевич пишет: «С появлением на Волыни в конце 1942 — начале 1943 года крупных советских партизанских отрядов возникают условия для налаживания более массовых контактов с местным населением. В целом, отношение польской части волынян к пришельцам было позитивно нейтральным. Для них красные партизаны были очередным источником оружия взамен на разведывательную информацию или провиант, для польской самообороны — защитником от нападений украинских националистов и немецких карательных отрядов…»[204]

Далее автор рассуждает о тайной подоплёке этих событий:

«В конце 1942 года советскими директивными органами был разработан план становления на территории Западной Украины и Западной Белоруссии «польского по форме и большевистского по содержанию» партизанского движения. В апреле 1943 года в специальной директиве ЦК КП(б)У и УШПД[205] было приказано командирам советских партизанских формирований оказывать полякам всяческую помощь в организации отрядов и снабжать их оружием и амуницией. Тем самым было положено начало созданию просоветского польского партизанского движения и процессу превращения небольших отрядов, состоящих из поляков, в самостоятельное польское соединение «Jeszcze Polska nie zginęła»[206]».[207]

Ну да, план был разработан — что ж тут плохого? Война, как мы уже не раз говорили, была «идеологической», и если советская сторона решала какие-то свои задачи, это было, в конце концов, её право. Право, оплаченное жизнями тысяч и тысяч наших бойцов, погибших за линией фронта в боях против гитлеровских захватчиков и местного бандитского подполья. Ведь ни комиссары, ни чекисты, которыми сегодня так любят пугать малообразованных или излишне нервных граждан, не сгоняли местных жителей в какие-нибудь «просоветские» «отряды самообороны», не заставляли их участвовать в боях, хотя бы на вспомогательных ролях. Нет, оперативные отряды сражались и с гитлеровцами, и с бандеровцами сами, в полном смысле — «За нашу и вашу свободу!», и притом ещё помогали в организации партизанских отрядов местным жителям. Да, таким образом они создавали себе союзников — но какой же идиот будет из «толерантных» соображений создавать себе противников? Хотя сегодня в Европе это достаточно распространённое явление.

Далее в своём исследовании Оксана Петрушевич поднимает очень интересный вопрос: