Подлинная история носа Пиноккио

«Какой ужасной жизнью мы, люди, живем», – подумал он, когда вернулся к себе в офис, к своим постоянно нуждавшимся в совете и помощи сотрудникам, которые все время висели на ручке его двери. Даже всякая шпана, казалось, стала абсолютно неуправляемой и закончила способствовать работе по профилактике преступлений, с регулярными промежутками наводя порядок в кругах себе подобных. Прошло уже полгода с той поры, когда он блестяще раскрыл настоящее убийство, и что он получил взамен? Чокнутая старая дама вовремя не покормила своего кролика, и обычный педик попытался забить насмерть другого такого же придурка каталогом произведений искусства. Плюс третий день шел дождь, и он явно забыл отключить свой телефон, поскольку кто-то позвонил ему.

– Бекстрём, – сказал комиссар.

«Старушка Швеция катится прямой дорогой в пропасть», – подумал он.

– Привет, шеф, надеюсь, не помешала, – сказала Фелиция Петтерссон. – У шефа есть пять минут?

– Конечно, – ответил Бекстрём. – При условии, что ты захватишь с собой двойной кофе с молоком.

«Такого же цвета, как сама», – подумал он.

– Yes, boss. Coming right up[3], – отчеканила Фелиция.

«Как, черт побери, ей удается говорить таким образом, – подумал он. – Да она же из Бразилии, и наверняка это у нее в крови».

Фелиция не хотела ничего особенного. В любом случае ничего, имевшего отношения к работе. Пришла главным образом поблагодарить.

– Я разговаривала с Анникой, – сказала она. – Я слышала, шеф отправил в архив идиотские заявления против бедной старой госпожи Линдерот.

– Есть такое дело, – ответил Бекстрём.

«Она очень даже ничего, – подумал он. – Хотя слишком загорелая на мой вкус».

– Печальная история с госпожой Линдерот напомнила мне о моем старом дедушке. Он тоже обожает животных, хотя у него проблемы с головой. У шефа найдутся пять минут?

– Конечно, – милостиво разрешил Бекстрём.

«Интересно, что натворил чертов старикан? Наверняка, случайно спустил щенка в унитаз, – подумал он, – когда попытался подтереть ему задницу».

В этой истории имелась масса многообещающих возможностей, и Бекстрём сразу почувствовал себя чуточку бодрее.

Уже несколько лет дед Фелиции находился в доме престарелых на островах Меларёарна. Она обычно навещала его пару раз в неделю, но в последний год он, к сожалению, становился все более и более грустным.

– Да уж, ему ведь нелегко, – вздохнул Бекстрём.

– И вот пару месяцев назад он стал совсем другим человеком. Веселым и бодрым. Точно таким, как раньше. Сейчас, когда мы встречаемся, он даже вспоминает, как меня зовут.

– Забавно, – буркнул Бекстрём. – Как такое возможно?

– Дед стал совсем новым человеком, после того как в богадельне, где он живет, завели собаку-терапевта.

«Собаку-терапевта? О чем, черт возьми, она говорит?» – подумал он и в то же мгновение представил себе большого дружелюбно виляющего хвостом сенбернара с бочонком коньяка на ошейнике.

Пару месяцев назад персонал приобрел пса для находившихся в интернате стариков. В меру крупного, с мягкой шерстью, и он бегал по отделению, в то время как тамошние обитатели ласкали и трепали его за шею.

– Это просто фантастика, – сказала Фелиция Петтерссон. – Когда я была там в воскресенье, он запрыгнул в кровать деда и просто лежал в ней, в то время как мой дедушка гладил его. Видел бы шеф, как выглядел старик. Он радовался как ребенок. Это просто фантастика.

«Боже праведный, – подумал Бекстрём. – Она пытается раньше срока лишить меня жизни». Когда придет время, он собирался разобраться с этим делом сам, последний раз переговорив с малышом Зигге. А не искать помощи у какой-то псины, которая пачкала бы шерстью его шелковую пижаму и пускала слюни ему в лицо, когда он лежал бы при смерти не в состоянии защититься.

– Выглядит просто фантастически, – сказал Бекстрём.

– Именно тогда я и подумала о старой госпоже Линдерот, – продолжила Фелиция. – Когда мы проверяли сведения о ней, я обнаружила, что она проходит амбулаторное лечение в специальной клинике для пациентов с болезнью Альцгеймера в ранней стадии. Это частное заведение, и оно находится здесь, в Сольне, но у них там, по-видимому, нет никаких животных. Просто я позвонила и проверила. И тогда подумала, что мне, пожалуй, стоит позвонить им снова и предложить купить какую-то живность. Собаку, наверное, или кошку, пара кроликов наверняка сработала бы. При мысли о госпоже Линдерот и других стариках, которые ходят туда. Вдобавок ей самой не пришлось бы нести ответственность за них.

«Что, черт возьми, происходит? – подумал Бекстрём. – Мне казалось, я работаю в полиции. Неужели я ошибся адресом и попал в приемную к ветеринару. Черная курица явно совсем чокнулась».

– Знаешь что, Фелиция? – Бекстрём улыбнулся ей дружелюбно и на всякий случай посмотрел на часы. – Идея просто фантастическая. Как я уже говорил.

– Спасибо шеф, – сказала Фелиция. – Спасибо, я знала, шеф поймет, что я имею в виду.

Как только она закрыла дверь за собой, Бекстрём вскочил из-за стола, надел плащ и исчез. В самое время, наверное, поскольку Росита Андерссон-Трюгг уже на всех парах двигалась к его кабинету.