Подлинная история носа Пиноккио

Соседей убитого адвоката начали опрашивать уже в семь утра. Этим продолжали заниматься весь день и наиболее успешно утром и вечером, поскольку именно так всегда случалось, когда требовалось искать свидетелей в местности, где все жили в своих домах. Утром и вечером лучше всего. Когда жильцы не находились на своих рабочих местах, а их дети в школе. Подобное был в состоянии понять любой, даже не будучи полицейским.

Район, где обитал адвокат Эрикссон, кроме того, обладал одним значительным преимуществом с точки зрения серьезно относящихся к «поквартирному» обходу полицейских. Большинство из соседей жертвы убийства были собачниками и, следовательно, проводили вне дома значительно больше времени, чем граждане не отличавшиеся данным пристрастием, и вдобавок совершали свои прогулки в такое время и в таких местах, что это часто могло вызывать интерес при расследовании противоправных действий. В любом случае, когда дело касалось преступления, непосредственно затронувшего их соседа, адвоката Томаса Эрикссона.

«Территория с таким количеством собаководов просто урожайное поле, когда надо опрашивать соседей», – подумал инспектор Ян Стигсон тридцати двух лет, сын крестьянина из Даларны, который по-прежнему мыслил в таких категориях, хотя уже более десяти лет назад перебрался в Стокгольм с целью стать полицейским.

Он работал у Бекстрёма уже четыре года и на протяжении этого времени неоднократно отвечал за подобные задания. Сейчас он и его помощники отправились в дорогу снова. Он сам и четверо молодых коллег, одолженных в отделе правопорядка округа, ходили от дома к дому, от одной двери к следующей, и когда он сам позвонил во вторую дверь, ему повезло, хотя часы показывали не более половины девятого утра.

«С погодой подфартило тоже, первый по-настоящему летний день, и почти идеальный при мысли о задании», – решил Стигсон.

Ему открыла приятная женщина среднего возраста, позади нее стоял черный лабрадор и вилял хвостом. Она прожила с мужем в этом доме последние двадцать лет. Сейчас дети разъехались далеко. Супруг укатил в Испанию играть в гольф, и она уже несколько дней отвечала за вечерние прогулки с собакой. В обычном случае муж брал их на себя, в то время как она выгуливала пса по утрам.

– Мы живем по абсолютно разному графику, мой благоверный и я. Я – ранняя пташка, и зачастую ложусь спать уже около десяти, а с ним все наоборот. Он может просидеть за своими делами полночи, и до обеда с ним почти невозможно разговаривать. Ты входи, поговорим в тишине и покое. Мы с Налле уже успели прогуляться с утра, и сейчас я собиралась выпить чашечку кофе. Инспектор ведь не откажется составить мне компанию?

– Спасибо, с удовольствием, – ответил Стигсон.

Приятная женщина, подумал он. Опять же она наблюдательна, поскольку явно заметила его чин, когда он показал свое полицейское удостоверение.

Стигсон просидел у нее на кухне почти час, пока она делилась наблюдениями, сделанными предыдущим вечером во время прогулки с лабрадором Налле. Они обычно ходили одним и тем же маршрутом. Сначала вверх по улице, потом поворачивали направо и возвращались домой.

– Короче говоря, я делаю круг по близлежащему кварталу, – объяснила она и показала пальцем на карте, которую Стигсон принес с собой. – Всего это самое большее пара километров, но в компании с таким другом на них уходит примерно час. Нам надо многое понюхать и со многими поздороваться, как с собаками, так с их хозяевами и хозяйками, – констатировала свидетельница и улыбнулась Стигсону.

– Ты не могла бы назвать мне несколько имен да и время тоже, если помнишь. Как ты наверняка понимаешь, мы пытаемся найти всех, кто передвигался в вашем районе вчера вечером. Все сказанное тобой, естественно, останется между нами.

С этим не возникло никаких проблем. Она ведь встретилась с теми же самыми соседями и владельцами собак, с кем сталкивалась обычно. И назвала ему полдюжины имен, и все было точно как всегда. Никаких странностей и определенно никаких таинственных личностей, с кем она столкнулась бы. Фактически ей попался только один человек, который был незнаком ей по имени или внешнему виду. Когда она миновала дом Эрикссона, где-то в сотне метров вниз по улице увидела мужчину, стоявшего с другой стороны проезжей части и укладывавшего пару больших картонных коробок в багажник машины. И примерно в тот момент, когда вставляла ключ в замок своей входной двери, услышала, как взревел мотор и автомобиль тронулся с места.

– Наверное, тот же самый, – сказала она. – Я абсолютно уверена в этом.

– Ты не помнишь, который был час? Когда он там стоял?

– Насколько мне помнится, я вышла из дому без десяти девять. До этого сидела и смотрела телевизор, программу, которую всегда смотрю, реалити-шоу, как их обычно называют, она закончилась без четверти девять. Потом я сделала обычный кружок и добралась назад примерно полдесятого, пожалуй. Мне помнится, когда я включила вечерние новости по ТВ-4, они только начались. А ведь они начинаются в десять, но прежде я вытерла лапы Налле, налила ему воду в миску и немного прибралась на кухне.