Подлинная история ожерелья Антуанетты. Том 2

Элиза, всхлипнув, побежала по аллее. Жанна знала: верная служанка, такая же преданная, как когда-то Клотильда, выполнит всё, потому что понимает и поддерживает госпожу. От Николя и его дружков можно было избавиться только одним способом. В противном случае кто-то из буйной ватаги разыщет графиню, куда бы она ни подалась, и жестоко отомстит. Плотнее закутавшись в тёплую накидку, Жанна направилась к дому. Бродяги во главе с её муженьком не жалели свечей, и огромные окна светились, но не создавали уюта. Теперь это был чужой дом, и женщина остро чувствовала отчуждённость. Внезапно куда-то испарилась жалость к месту, где она создавала счастье с человеком, любившим её. Перед ней высилась груда камней, вызывающая только одно желание – избавиться от них и их гнилых внутренностей.

«Гастон, прости меня…» – шептали её поблёкшие, посиневшие от холода губы. Видит ли, слышит ли её покойный муж? Он всегда старался её понять, наверное, и сейчас всецело был бы на стороне любимой жены. Дай Бог, чтобы это было так. Она заметила, что впервые за много лет подумала о Боге. Граф де Гаше, несмотря на своих приятелей, молился и верил. Жанна удивлялась, видя, что это помогает ему жить. Что ж, значит, Бог бережёт его и на небесах. Пусть же и Всевышний не гневается на неё за принятое решение.

Графиня уже подходила к крыльцу, когда в наступивших сумерках показались её лакеи.

– Элиза сообщила нам ваше решение, госпожа, – сказал Джулиан, пожилой камердинер, много лет верой и правдой служивший графу. – Просто так этих негодяев не выгонишь! Жалко дом, да поделать ничего нельзя. Думаю, хозяин поступил бы так же.

– Твоими бы устами да мёд пить, – выдохнула Жанна. – Если бы ты знал, как эта мысль не даёт мне покоя! Если бы Гастон подал весточку, сообщил, что не сердится на меня!

– Люди не подают вестей с небес, – угрюмо подхватил лакей Джек. – Но наш хозяин всегда доверял вам и полагался на ваше мнение.

– Да будет так. – Жанна молитвенно сложила руки. – Друзья мои, куда вы пойдёте, когда всё закончится? Разумеется, я вас не обижу. Как только я получу наличность, тут же хорошо рассчитаюсь с вами. Вы сможете купить себе жильё в деревне, заняться хозяйством, открыть своё дело. Кажется, ты, Джек, неплохой сапожник. Я видела, какую обувь ты мастерил для наших работников. Почему бы тебе не открыть сапожную мастерскую?

Джек раскраснелся от похвалы.

– Я подумаю, – пообещал он.

– Впрочем, если хотите, можете бежать со мной в Россию, – бросила Жанна. Мужчины покачали головами.

– Если бы мы были одни, как Элиза, то составили бы вам компанию, – ответил за всех Джулиан. – Но у нас жёны и дети. Да и что мы станем делать в чужой стране? В Лондоне и за его пределами мы всегда найдём, чем заняться.

Женщина кивнула.

– Это ваше решение, и я его уважаю. – Она перешла на деловой тон. – А сейчас от вас требуется натаскать побольше хвороста. Если кто-нибудь из непрошеных гостей поинтересуется, зачем вы это делаете, ответите, что готовитесь к зиме.

Они склонились перед госпожой. Каждый восхищался мужеством этой женщины и желанием одержать победу любой ценой.

– Мы ждём вашего приказа для начала действий, – сказал кучер Дэвид, и мужчины расступились, давая ей дорогу в дом. Там, как она и думала, продолжалась вакханалия. Пьяные нищие хватали её за руки, обдавая смрадом нечистот, блевали прямо на пол и хихикали. Полуголые девицы, тряся полными грудями, наваливались на кавалеров и осушали стакан за стаканом не хуже мужчин.

– Присоединяйся к нам, дорогая! – крикнул Николя, держа на руках Бабетту. Жанна покачала головой:

– Как-нибудь в другой раз.

– Жаль, – усмехнулась пассия опустившегося графа. – Вас нам очень не хватает. Хоть кто-нибудь научил бы нас хорошим манерам!

Графиня с ненавистью взглянула в глаза оборванки. «Ничего, вы все ещё попляшете… Попляшете в адском пламени костра! Завтра Элиза должна навестить колдунью – и тогда… Смеётся тот, кто смеётся последним», – мысленно дала себе зарок женщина.

Глава 43

Колдунья Магда Фальзен жила на краю Лондона. К ней часто обращались за помощью те, кто хотел избавиться от ненавистных жён или мужей, от любовников или любовниц. Элиза пришла к ней под покровом ночи, кутаясь в длинную чёрную накидку. Магда, женщина неопределённого возраста, молча выслушала гостью, назвала цену и сунула в дрожавшую от волнения руку служанки флакон.

– Это сильнодействующее средство, – сказала она грубым голосом, который вполне мог принадлежать мужику, а не женщине, пусть даже очень напоминавшей мужика. – Нальёшь в вино. Такая смесь собьёт с ног носорога, не то что человека. Через десять минут он уснёт.

Элиза сунула деньги в смуглую руку. Магда, откинув прядь седых волос, наслюнявила палец и принялась медленно считать купюры.

– Всё в порядке, – сказала она через минуту. – Останешься мной довольна. Приходи ещё, коли понадоблюсь.